Она не глупа, но совершенно лишена воображения. Наша свадьба была слишком поспешной и не соответствующей ее представлениям о респектабельности. Отсюда и ее отношение к тебе, как к девушке, не достойной уважения.
Наталья провела ладонями по его груди, внезапно поддавшись сладострастному порыву, который он в ней возбудил. Все ее недовольство матерью Джулиана отошло на второй план и единственным желанием было снова слиться с ним воедино.
— Люби меня, — хрипло прошептала она. — Скорее, дорогой. Ну же, скорее.
Его глаза загорелись ответной страстью, и когда она потянула его на себя, он, оставив попытки объяснить причины враждебного отношения к ней его матери, овладел ею с пылким нетерпением.
* * *
Было пять часов утра, когда Джулиан поднялся.
— Я тебе напишу, — сказал он, одеваясь в гражданскую одежду, возможно, в последний раз, поскольку потом ему придется долгие недели, а может быть, месяцы, носить военный мундир. — В конце недели приедет моя сестра Диана, которая, думаю, составит тебе компанию. Она очень жизнерадостная девушка и наверняка тебе понравится.
Наталья, поджав колени, сидела на кровати в ночной рубашке, отделанной кружевами. Она сомневалась. Если Диана такая же, как ее мать, то вряд ли сможет ей понравиться. Она не хотела общаться с его сестрой, ей нужен был только он.
— Я буду по тебе скучать, — искренне сказала Наталья.
Его пальцы слегка дрожали, когда он застегивал воротник рубашки. Он знал, что она будет скучать, и это глубоко его тронуло, но ему хотелось, чтобы она сказала нечто большее. Он надеялся — Наталья наконец скажет, что любит его.
— Как же теперь я буду узнавать новости из Сербии, если ты не будешь посещать Форин оффис? — спросила она с тревогой. Но не этих слов он от нее ждал.
— Придется положиться на газеты. — Джулиан с трудом скрыл свое разочарование. — Впрочем, новости с фронтов приходят очень редко. Так что не стоит рассчитывать на многое.
Джулиан надел жилет и поправил галстук. Его сумки были уже уложены и ждали в холле. Он не ощущал себя воином, идущим на битву. У него было чувство человека, которого разлучали с женой и толкали на бесчинства жаждущие войны политики, генералы и монархи.
— До свидания, дорогая, — произнес он взволнованно.
Наталья соскочила с кровати, бросилась к мужу и крепко обняла.
— Возвращайся поскорее! — взмолилась она, подумав, как она будет жить в Англии без него. — Возвращайся до Рождества!
Джулиан в последний раз крепко ее поцеловал и быстро вышел из комнаты, чувствуя, что, задержись он еще хотя бы на мгновение, самообладание его покинет.
Наталья стояла замерев и прислушивалась к его удаляющимся шагам. Она слышала, как он легко сбежал по лестнице и пересек холл. Входная дверь открылась и закрылась. Затем донесся звук мотора «мерседеса», который постепенно затих в отдалении. И наступила тишина.
Наталья медленно вернулась к кровати и села на ее край.
Впервые она почувствовала себя совершенно одинокой. Одна среди незнакомых людей. На ее ресницах заблестели слезы. Как жить под одной крышей с враждебно настроенной свекровью?
С кем поговорить? В Лондоне у нее не было ни друзей, ни родственников. Она вспомнила о своих прежних друзьях и смахнула слезы, зардевшись от стыда. Гаврило, Неджелко и Трифко сейчас томятся в австрийской тюрьме. По сравнению с ними она в неизмеримо лучшем положении. Ее охватил патриотизм.
Она тоже должна сделать что-нибудь для Сербии.
У ее ног прыгала Белла, и Наталья взяла собаку на руки и крепко прижала к себе. Лондон — один из крупнейших городов мира, и, вероятно, здесь есть и другие сербы. Она вспомнила, как боснийские и хорватские эмигранты собирались в «Золотом осетре» и в других белградских кофейнях. В какой бы стране ни жили эмигранты, всегда существуют места, где они встречаются. Ей надо найти в Лондоне место, где собираются сербы.
Задавшись такой целью, Наталья забралась под смятые покрывала, дожидаясь наступления дня. Белла попыталась устроиться рядышком, и она любезно позволила ей это сделать. Жизнь снова обрела смысл. Она не намерена скучать в одиночестве.
Вот скоро позавтракает, как всегда в постели, оденется, возьмет Беллу на прогулку и под этим предлогом начнет искать в Лондоне соотечественников.
* * *
Сделать это оказалось не так легко, как она предполагала.
Лондон был не только огромным городом — его улицы и площади представляли собой запутанный лабиринт. Усталая и измученная, Наталья взяла такси и вернулась в дом Филдингов лишь в конце дня.
— Миледи очень о вас беспокоилась, — любезно предупредил ее дворецкий, открывая ей дверь. — Прибыли мисс Диана и мистер Эдвард.
Наталья встретила это сообщение равнодушно. Ей ни с кем не хотелось встречаться. Она надеялась принять горячую ванну, выпить чашечку традиционного английского чая и побыть в тишине, чтобы спокойно выработать стратегию дальнейших поисков.
Но едва она вошла в холл, как все ее надежды рухнули.
Двери гостиной распахнулись, и появилась леди Филдинг в шуршащем платье из кремового шелка и с ниткой крупного жемчуга на шее.
— Наталья! Где ты была? Лондон — не Белград! Тебе нельзя ходить по улицам без сопровождения!
Впервые леди Филдинг снизошла до того, что обратилась к ней просто по имени. Наталья на мгновение смутилась. В ту же секунду из гостиной появились миловидная светловолосая девушка, одетая в модное платье с V-образным вырезом, и высокий худощавый молодой человек, очень похожий на Джулиана.
— Я гуляла с Беллой, — сказала Наталья, — и заблудилась.
Даже идя вдоль реки, не смогла найти дорогу назад.
Светловолосая девушка не стала дожидаться представлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125