Ее грубое темно синее платье было испещрено пятнами крови, а влажные с пота волосы выбились из собранного на затылке пучка и свисали на висках и на шее.
Но толпа не обращала на это внимания. Судя по поведению короля Петра, эти женщины принадлежали к королевской семье и добровольно оставались в городе, перенося все невзгоды вражеской оккупации.
Когда мотор потрепанного автомобиля снова взревел, его заглушили громкие крики «Живио! Живио!», относящиеся к мужественным женщинам так же, как к королю и его солдатам.
— Алексий ведет своих людей вслед за кавалерией, — сказал Петр, жестами отвечая на приветствия, когда они приблизились к Конаку. — И молодой Макс также направляется в город со своим войском. Он и его люди сражались как дьяволы. Я хочу присвоить ему звание бригадира. Он будет самым молодым бригадиром в армии, а скоро, возможно, станет и самым молодым генералом.
При мысли о том, что она вскоре снова может оказаться в обществе Макса, Катерина с мученическим видом посмотрела на мать. Он склонил на свою сторону ее отца и готов обручиться с ней. Кто теперь сможет переубедить Алексия?
Зита правильно поняла взгляд дочери и коснулась ее руки, стараясь утешить.
— Не волнуйся, милая. Как только я увижу отца, я поговорю с ним о предложении майора Зларина и о твоем желании его принять.
Катерина не стала поправлять мать, не сказала, что она уже приняла предложение майора. Если Зита считает, что события развиваются нормально и ее дочь ждет согласия отца, чтобы принять предложение Зларина, то пусть так и будет. Все это лишь будет способствовать тому, что отец в конце концов откажется от мысли о Максе как о будущем зяте. Алексий всегда был любящим, терпимым отцом, и она уверена — он с уважением отнесется к ее выбору и даст ей свое благословение.
Она подумала о том, где сейчас майор Зларин и нет ли его среди тех, кто с боями прорывался на север и освобождал город.
Когда штабной автомобиль въехал во двор королевского дворца, за ним устремилась восторженная толпа. Какой-то студент уже сбросил на землю габсбургский флаг. Достаточно сдержанный, чтобы не выказывать своего разочарования от того, что ему самому не пришлось это сделать, Петр любезно позволил гордому своим поступком молодому человеку вручить ему полотнище. Подержав его секунду и как бы убедившись, что в руках у него именно ненавистный вражеский флаг, он под яростный рев толпы швырнул желто-черную тряпку на землю, плюнул на нее и растоптал ногами.
Катерина почувствовала, что пребывание в Конаке после австрийской оккупации явилось для нее испытанием еще более тяжелым, чем посещение собственного дома. Хотя их особняк достаточно пострадал, он не был разграблен, в то время как все комнаты в Конаке были пусты.
— Они пригнали из Венгрии фургоны, ваше величество, — сказал королю расстроенный лакей. — Ничего не осталось. Забрали даже ваш личный фотоальбом.
Сцепив за спиной скрюченные артритом руки, король Петр с изможденным лицом пошел по комнатам своего разграбленного дворца.
Катерина и Зита, чувствуя, что он хочет в одиночестве все осмотреть, остались в опустошенной Большой гостиной.
Они все еще находились там, когда появился усталый, но ликующий Алексий.
Зита бросилась в его объятия, по ее лицу текли слезы радости.
— О мой любимый! О дорогой! — шептала она, задыхаясь, между поцелуями. — Здоров ли ты? Не ранен? Ты останешься в Белграде? Худшее уже позади? Война идет к концу?
Он крепко ее обнял. Его волосы, прежде тронутые сединой только на висках, теперь полностью побелели.
— Нет, я здесь не останусь, — ответил он глухо, зная, что лучше сразу все сказать. — Враг отброшен за Саву, но его еще надо прогнать за Дрину.
Алексий неохотно отпустил Зиту и повернулся к Катерине, его глаза блестели от нахлынувших слез.
— Здесь было очень страшно, дорогая? — спросил он, обнимая ее и тихо покачивая, прижав к груди, как это обычно делал, когда она была маленькой девочкой. — Вероятно, я допустил оплошность, позволив вам обеим остаться в Белграде?
Катерина подумала о том ужасе, который ей и матери пришлось пережить час назад. Она сомневалась, что Зита посвятит мужа во все подробности происшедшего.
— Нет, — сказала она, не желая, чтобы он чувствовал себя виноватым в решении, которое они приняли вопреки его желанию.
— В нашем доме убит австрийский офицер, — сказала Зита, старательно избегая взгляда Катерины. — Его тело сбросили в погреб.
Алексий медленно отпустил Катерину, не сводя глаз с жены.
— Тебе нечего беспокоиться об этом, папа, — сказала Катерина. — Мы расскажем обо всем позже. Вот если бы можно было убрать тело…
Несмотря на приподнятое настроение в связи с изгнанием австрийцев и на радость встречи с отцом, ее лицо побледнело от напряжения. Было очевидно, что она и Зита стали свидетельницами ужасных событий, но не хотели об этом говорить.
Алексию было понятно это нежелание. Он и сам не хотел рассказывать о том, что ему пришлось пережить после того, как они расстались.
— Я немедленно пошлю людей убрать труп, — сказал Алексий. — Кстати, как ты относишься к майору Зларину? Когда наши части соединились под Рудником, он мне сообщил, что хочет на тебе жениться. Он очень извинялся, что объяснился с тобой, прежде чем попросил моего разрешения, но я его уверил, что при таких обстоятельствах подобное поведение вполне понятно. — Впервые за последние месяцы легкая улыбка тронула его губы. — Я испытывал искушение сказать ему, что уже не впервые молодой человек пренебрегает правилами хорошего тона, делая предложение одной из моих дочерей.
Катерина попыталась в ответ улыбнуться, но не смогла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125