Люди сочтут ее ненормальной и в лучшем случае начнут ее сторониться. И тогда ей будет здесь еще более одиноко, чем в лагере для перемещенных лиц.
Викарий опасливо постучал в дверь и в ответ услышал:
— Убирайтесь! Дайте мне побыть одной!
— Со мной тут одна молодая дама, — громко сказал Боб. — Ее зовут Кейт. Она живет с вами по соседству и хотела бы вас поприветствовать.
Раздались какое-то бормотание, вероятно по-польски, и грохот какого-то тяжелого предмета, запущенного в дверь. Джайлс поправил воротничок и сделал глубокий вдох. Зря он не взял с собой Рут или Кейт на первую встречу с Анной, возможно, это как-то расположило бы ее. Но теперь…
— Мисс Радцынская! — проникновенно произнесла Кейт. — Я живу через два дома от вас. Не хотите ли выпить у меня чаю? Правда, со мной живет собака, но она очень дружелюбная и вас не обидит.
Из-за двери не раздалось ни звука. Боб Джайлс затаил дыхание: Кейт Эммерсон была его последней надеждой завоевать доверие Анны.
— Я собираюсь испечь пирог с патокой, — бодро продолжала Кейт. — Могу вас угостить или испечь для вас отдельный пирожок. Я знаю, что посуды у вас достаточно, как и съестных припасов на первое время, но ведь вам будет приятно полакомиться домашней снедью, правда?
И вновь тишина.
Сидевшая в кресле на своем крыльце Нелли Миллер, наблюдавшая сцену прибытия Анны, встала и вперевалку направилась к дому Коллинзов, не сводя глаз с дома номер восемь.
Викарий слегка оттянул пальцем свой римский воротничок, нервно повел головой и тяжело вздохнул. Он понимал, что спустя несколько минут Нелли поделится своими новостями с Хетти, и та немедленно примчится сюда, чтобы не пропустить редкостное зрелище.
— Мисс Радцынская! — вкрадчиво повторила Кейт. — Мистер Джайлс рассказывал, что вы родом из Польши. Во время войны неподалеку от нас, возле аэродрома, квартировали молодые польские летчики. Все они были очень симпатичные и храбрые ребята, они нравились местным девушкам.
Боб Джайлс едва не разразился истерическим хохотом. Местные женщины действительно оценили по достоинству симпатичных польских пилотов. Поговаривали, что с одним из них гуляла Мейвис, а у красотки Эйлин Дандас из поселка Дартмут-Хилл родился милый мальчуган с высокими славянскими скулами и светленькими волосиками.
— Проваливайте, говорю я вам! — с сильным акцентом зарычала Анна. — Терпеть не могу ни собак, ни детей, ни мужчин!
Кейт выразительно взглянула на Боба. Хетти и Нелли уже вышли от Коллинзов и, сгорая от любопытства, наблюдали за происходящим. У калитки палисадника Робсонов стояла Лия, уже наверняка сообщившая Чарли о прибытии Анны. Возле церкви Святого Марка, в тени развесистой магнолии, собралась толпа зевак, тех, которые преследовали викария и Анну от самого Льюишема.
— Вам лучше уйти, — извиняющимся тоном проговорила Кейт. — По-моему, мисс Радцынская не откроет, пока вы будете здесь стоять.
Боб придерживался того же мнения.
— Хорошо, — нехотя согласился он, с беспокойством наблюдая за растущей толпой возле церкви. — Но я обязан предупредить вас, что…
— Не нужно, — перебила его сообразительная Кейт. — Я все понимаю.
Однако Джайлс продолжал переминаться с ноги на ногу. Если Радцынская набросится на Кейт со всей своей геркулесовой силой, то…
— Эй, викарий! — раздался чей-то возглас из толпы любопытных. — Это правда, что вы свозите на площадь Магнолий дураков со всех окрестных сумасшедших домов? Значит, нужно тронуться, чтобы получить здесь жилье?
Викарий стиснул зубы. Ему лучше было уйти, пока не разразился скандал.
— Я вас покидаю, — с горечью произнес он. — Если Анна вам не откроет, подождите минут пять и тоже уходите. А я попытаюсь разогнать это сборище грубиянов у храма.
Он быстро пересек площадь и, подойдя к юнцу, позволившему себе издевательскую реплику, в сердцах воскликнул:
— Я не знаю, откуда вы, юноша, однако вам явно не хватает христианского милосердия.
— Я не местный, — с усмешкой ответил парень, довольный тем, что привлек к себе внимание, — но скажу честно: я бы не хотел здесь жить. У вас тут неспокойно, полно сумасбродов и чокнутых.
— Никаких «чокнутых», как вы изволили выразиться, на площади Магнолий нет, — строго ответил викарий.
В следующий миг раздался громкий скрип двери, распахнувшейся настежь от сильного удара. Боб резко обернулся, ожидая увидеть разъяренную Анну на крыльце дома номер восемь. Но вместо этого его изумленному взору предстал обвешанный плакатами Уилфред, сбегавший по ступенькам своего крыльца. Джайлс едва не согрешил, с трудом подавив желание чертыхнуться.
— Ну, что я говорил? — указывая на Уилфреда пальцем, завопил разговорчивый парень. — Вот вам и очередной псих! Взгляните, что написано на его дурацком плакате! «Близок конец света!» А ведь войне-то конец! Ну, разве он не законченный идиот?
Глава 14
От перспективы сопровождать свихнувшегося Уилфреда по улице Магнолия-Хилл до Льюишема, где он намеревался дефилировать, предупреждая легкомысленных сограждан о грядущем конце света, Боба Джайлса избавил Чарли. Понимая, что стоячий белый воротничок викария еще больше привлечет внимание к выходке Уилфреда, он заявил:
— Он всегда стоит на одном месте — под Льюишемской башней с часами, когда на него находит эта блажь. Там довольно многолюдно, но на него особенно не обращают внимания. Пусть себе идет.
Боб вовсе не был уверен в правомерности такого суждения. Льюишемская башня стояла на пересечении трех дорог и являлась общеизвестным ориентиром. Каждую осень туда приходила торговать букетами лаванды цыганка, брала она недорого, всего пять-шесть пенсов за штуку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91