Лучше бы она умерла: все ее надежды и мечты рушились на ее глазах, и она ничего не могла сделать.— Патрик, — сказала Марсали, — мы никогда не сможем быть вместе. Мы не сможем быть счастливы, если в результате наши земли будут залиты кровью.— Я не допущу этого.— Ты не сможешь это остановить. Война уже началась.Девушка проглотила комок и скрепя сердце, изо всех сил стараясь сдержать слезы, твердо добавила:— Ты должен уйти. Один.Патрик продолжал смотреть ей в глаза, но его лицо стало непроницаемым.— Ну что ж, — сказал он со вздохом. — Давай выпьем на прощание вина, и я уйду.Марсали удивилась, не ожидая, что он согласится так быстро. Ей казалось, что он будет настаивать.— Я бы рада, — сказала девушка, — но мне нечем тебя угостить. Тебе же говорили, что отец держит меня на хлебе и воде.— Зато у меня есть кое-что, — сказал он, пытаясь улыбнуться.Патрик порылся в своей котомке и достал флягу с вином.Марсали вздохнула. Ей так хотелось продлить эти последние минуты перед неизбежной, а возможно, и вечной разлукой.— Я зажгу свечу, — предложила девушка.— Не надо, так будет лучше.Облака закрыли луну, и комната погрузилась во мрак, но Марсали чувствовала, как Патрик подошел к столу, поискал чашку, затем услышала, как полилось вино.Вот он опять рядом. Патрик протянул Марсали чашку, и она с благодарностью отпила несколько глотков, надеясь обрести силы, которые помогут ей продержаться до конца.Девушка передала чашку Патрику и повернулась к окну. Он быстро поднес чашку к губам, затем снова вернул ее Марсали.Вино было необыкновенно вкусным, но, может быть, ей только так казалось из-за торжественности этих минут.Марсали протянула чашку Патрику, но он отказался взять ее со словами:— Мне предстоит сегодня еще долгий путь, любимая. А тебе нужно отдохнуть.Мысль о том, что он сейчас уйдет, об опасностях, которые ожидали его на этом пути, заставила ее вздрогнуть. Марсали не хотелось думать об этом. Сейчас он здесь, рядом с ней. И они оба в безопасности. Рядом с ним мир становится прекрасным.Но она так устала. Очень, очень устала.Марсали приложила руку ко лбу: у нее внезапно закружилась голова. Девушка удивленно взглянула на Патрика.— Что со мной? — спросила она.И почувствовала, что падает. Его сильные руки подхватили ее, и издалека до Марсали донеслись печальные слова:— Любимая, сможешь ли ты меня когда-нибудь простить? 8. Патрик осторожно положил Марсали на постель, мысленно молясь, чтобы его обман не заставил девушку возненавидеть его.— Патрик? — Ее голос был совсем тихим.— Все в порядке, любимая. — Он сел рядом и взял ее за руку. — Я здесь, с тобой.— Мне… нехорошо…Патрик наклонился и поцеловал ее в щеку.— Прости меня, — снова сказал он.Но Марсали уже не слышала его. Она спала.Патрик немного посидел, прислушиваясь к ровному дыханию девушки. Затем подошел к окну. Луна, еще недавно освещавшая небосвод, скрылась за плотным занавесом облаков. Как кстати. Ему нужна темнота. А еще лучше — дождь. Или благословенный горный туман.В этот момент его внимание привлекла возня в корзинке с ласками. Патрик намочил в вине кусочек хлеба и осторожно просунул внутрь сквозь прутья, избегая острых зубов. Волнуясь, он наблюдал за зверьками. Но, к его облегчению, они обнюхали хлеб и принялись за еду.Патрик собирался взять Тристана и Изольду с собой: он не хотел лишать Марсали всего, что она любит. Но шумные зверьки могли выдать беглецов, поэтому Патрик решил их усыпить.«Марсали никогда не простит мне этого», — подумал он в очередной раз, ожидая, пока девушка и ее любимцы покрепче заснут.Когда Патрик убедился, что снотворное подействовало, он открыл корзинку и увидел, что Тристан и Изольда образовали один пушистый комок. Комок тихо посапывал. Патрик осторожно положил ласок в спорран, затем вернулся к постели.Марсали казалась маленькой и беззащитной. Это не помешало Дональду Ганну использовать ее как оружие против клана Сазерлендов. Синклер хотел сделать то же самое. А сейчас сам Патрик, который должен был защищать ее от всего мира, поступает точно так же.Патрик колебался. Еще можно было отступить, уйти без нее. Марсали проснется утром, не до конца понимая, что произошло, но ей не будет причинено никакого вреда.Патрик наклонился и погладил ее по волосам.А что, если завтра отец насильно поставит ее перед алтарем рядом с Эдвардом Синклером и равнодушный викарий обвенчает их, не обращая внимания на слова женщины?Мысль о том, что Синклер может прикоснуться к этой хрупкой и нежной девушке, отмела прочь все сомнения и побудила Патрика к действию.К дьяволу все колебания, и будь что будет!Есть только один выход, а все переживания и муки совести следовало отложить на потом, когда Марсали окажется в безопасности.Патрик быстро заплел волосы девушки в толстую косу и занялся ее одеждой. Конечно, ее платье не годилось для такой холодной ночи. Чертыхаясь, он нашел одежду потеплее и переодел в нее Марсали.Наконец все было готово. Патрик подошел к двери и прислушался. Тишина. Он вернулся к девушке, поднял ее, вскинул к себе на плечо, проверил ключи на поясе и осторожно отправился в путь. Бесшумно пройдя по коридору, спустился по лестнице. Когда Патрик попал на нижний этаж, оказалось, что там почти совсем темно: свечи на стенах уже догорели, а в окна не попадало ни единого лучика лунного света.Патрику пришлось немного подождать, чтобы глаза привыкли к темноте, и положиться на память и инстинкт. Он мысленно воссоздал путь, по которому собирался двигаться: нужно было пройти вдоль задней стены крепости к лестнице, которая вела вниз, в погреба. Отсюда начинались три коридора.Один шел к лестнице в подземную тюрьму, другой — к винному погребу, а третий, проходящий как раз под кухней, — к огромному водостоку, по которому дождевая вода и кухонные помои стекали в ров, окружающий замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117