— Как Арно? — спросил он. — Не болел без меня?— Арно чувствует себя прекрасно, хотя в этом году эпидемий было больше, чем всегда. На прошлой неделе кто-то на Канале умер от желтой лихорадки, да было еще, как я слышала, несколько случаев скарлатины. Впрочем, как обычно в это время года.— Как ужасно! Постарайся побольше держать Арно дома.— Джулиан, он ведь ребенок. Ему нужен свежий воздух.— По-моему, ты придаешь этому слишком большое значение, — пожав плечами, сдался он.Наступило напряженное молчание. Жюстина с тревогой вглядывалась в осунувшееся лицо Джулиана.— Как прошло твое свадебное путешествие?— Восхитительно! Если не считать того, что Мерси требует объявить наш брак недействительным, — с тяжелым вздохом признался он.— О!Их взгляды встретились, и Жюстина заметила боль в его глазах.— Прошлым вечером, когда мы уже подплывали к Новому Орлеану, я рассказал ей о тебе и Арно. И вот теперь она настаивает, чтобы я дал ей свободу.— Что ж, неудивительно. — Жюстина взяла его руки в свои. — Знаешь, Джулиан, тебе вовсе не обязательно приезжать к нам.Лицо Джулиана перекосилось от обиды и гнева.— Как ты можешь так говорить? А Арно?..— Ты можешь посылать за ним Генри, а потом уходить куда-нибудь с ним вдвоем. Может быть, тогда Мерси успокоится. Как она сейчас, должно быть, мучается от ревности, бедняжка!— То же самое сказала и мама…— Попроси у нее прощения, Джулиан. Скажи, что ты ее любишь.Джулиан взглянул ей в глаза:— Неужели это так заметно?— Увы, да.Он застонал от досады:— Я не могу. Она использует мою любовь как оружие против меня же. А сам я ей безразличен.Жюстина ласково положила руку на его уныло ссутулившиеся плечи.— Джулиан, я уверена, что ты ей вовсе не так безразличен, как ты думаешь. Обязательно скажи ей о своих чувствах, только выбери подходящий момент.Подняв на нее глаза, Джулиан заставил себя улыбнуться.— Я по-прежнему буду приезжать к тебе, Жюстина, ты ведь мой друг. Да еще вдобавок мать моего ребенка. И никогда не перестану заботиться о тебе и Арно.Жюстина подавила вздох.— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Только постарайся пореже упоминать обо мне при Мерси.Джулиан порывисто сжал ее руки.— Ты святая! Настоящая святая! * * * Они поболтали еще несколько минут, потом Джулиан пошел попрощаться с сыном. Жюстина украдкой бросила взгляд на Генри. Он стоял на пороге гостиной и нежно смотрел на нее. Она надеялась, что он не услышал их разговор с Джулианом.Она встала и на цыпочках подошла к нему. Руки их украдкой встретились.— О, мой любимый, если Джулиан узнает о наших отношениях…Генри нахмурился:— Ты считаешь, хозяин не одобрил бы их?Жюстина, покраснев, кивнула:— Когда Джулиан стал моим покровителем, я поклялась, что буду принадлежать только ему.— Но Джулиан больше не твой любовник, — возразил Генпи. — Теперь он женат.— Я все это понимаю. И тем не менее я была и останусь матерью его ребенка, а Арно еще так мал… — Она закусила губу. — Джулиан недавно сказал…— Да?Взгляды их встретились, и она заметила в его глазах тревогу.— Он сказал, что когда Арно подрастет… может быть, я встречу другого… и при этом добавил, что это непременно должен быть стоящий человек, иначе он никогда меня не отпустит.Генри мрачно усмехнулся:— В любом случае мы не сможем долго скрывать наши отношения. Мы должны рассказать ему обо всем. Ведь мы с тобой так обязаны ему.— Когда? — спросила Жюстина.Он привлек ее к себе.— Когда придет время. Сейчас хозяину не до нас. У него хватает своих проблем. Надо дождаться удобного момента. * * * Мерси расхаживала по спальне, размышляя о том, что ей теперь делать. Она даже подумала было незаметно ускользнуть из дома и вернуться в монастырь. Но тут же поняла, что это бредовая идея. Джулиан бросился бы за ней в погоню и насильно приволок ее домой. Итак, она должна оставаться в этом доме и надеяться, что со временем ей все-таки удастся убедить его расторгнуть брак.Она как неприкаянная бродила по дому, долго нежилась в роскошной ванне, пыталась читать. Когда сгустились сумерки, мажордом принес ей дюжину алых роз и визитную карточку Джулиана. На ней было всего несколько слов: «Мне очень жаль. Прости. Джулиан».Неужели этот негодяй думает, что она простит его только потому, что он написал «Мне очень жаль»? Неужели он всерьез рассчитывает, что она мигом присмиреет и покорно станет ждать его в постели, как глупая овца?Если он на это надеется, значит, он сошел с ума! Она не станет делить мужа с другой женщиной!И тут тихий, предательский голосок напомнил ей, что он сказал: «Прости»! А Джулиан — очень гордый человек, и наверняка ему трудно было заставить себя написать это слово.Слезы навернулись ей на глаза. Мерси не могла забыть те счастливые дни, которые они провели вместе. * * * Мерси ждала мужа в темноте — не в силах уснуть, она свернулась в комочек под одеялом, повернувшись лицом к стене. Время тянулось бесконечно, а Джулиана все не было, и мало-помалу ею снова начал овладевать гнев.Было уже далеко за полночь, когда скрипнула дверь и в темноте раздались тяжелые шаги Джулиана. Сердце Мерси чуть не выпрыгнуло из груди. Отыскав в москитной сетке щелку, она, затаив дыхание, смотрела, как он раздевается. Мерси увидела его сильное, мускулистое тело, в свете луны показавшееся ей великолепной статуей, изваянной из чистого серебра, и желание — горячее, дикое, неудержимое — вспыхнуло в ней с такой силой, что Мерси возненавидела себя.Скользнув под одеяло, Джулиан обнял ее за плечи и попытался привлечь к себе.— Не трогай меня! — свирепо прошипела Мерси.Джулиан вздохнул:— Мерси, я вернулся так поздно только потому, что хотел дать тебе время немного успокоиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84