Эмили Барет рассеянно слушала мирную беседу мужчин и с откровенным восхищением смотрела на Дэвида Эшленда. Он был таким смелым и красноречивым в недавнем споре! Как долго можно себя обманывать? Она начинает влюбляться в этого молодого человека! Никогда еще не встречался ей такой достойный мужчина, как Дэвид. Возможно ли, чтобы мистер Эшленд хоть когда-нибудь ответил на ее чувства? Несомненно, он симпатизирует ей, иначе почему выручил ее из затруднительного положения, пригласив в Бразос-Бенд.О, если бы они с Дэвидом могли пожениться, как это было бы чудесно! Эмили представила себя женой молодого плантатора и грустно улыбнулась. Став хозяйкой поместья, она могла бы вернуть в Бразос-Бенд благородное общество и дала бы понять старому Эдгару, что не собирается потакать его мизантропическим наклонностям! Или, еще лучше, уговорила бы Дэвида построить собственный дом, и как можно скорее.Эмили вздохнула, мечтая об изысканных приемах в саду, роскошных обедах, играх в гостиной. Да, она стала бы для Дэвида прекрасной женой. И могла бы удовлетворить все его желания.Желания… Мысли о замужестве напомнили Эмили об одной деликатной проблеме — о том глубоком, темном желании, которое мужчина испытывает к женщине. Эмили почувствовала, что краснеет при одной мысли о супружеской близости. Будет ли Дэвид настаивать на своих супружеских правах? Возможно ли, чтобы этот сдержанный молодой человек заставил ее совершить с ним тот болезненный, вульгарный акт, который когда-то описывала бабушка? «Христианский долг жены!» — так называла это бабушка Роза. Долг, в самом деле! Как это мужья и жены не умирают от стыда во время его исполнения? Но мужчины и женщины должны совершать этот акт каждый день, иначе у них не будет детей — так объяснила бабушка. А беременность… привела ее мать к гибели!Ох, зачем она сейчас об этом думает? Кроме того, Дэвид слишком учтив, чтобы силой заставить ее что-то делать, если они поженятся.— Дорогая, вы побледнели!Эмили подняла глаза и увидела склонившегося над ней Дэвида.— Здесь становится немного душно. Джентльмены, прошу нас извинить, — сказал мистер Эшленд.Она молча встала, и Дэвид отвел ее на верхнюю палубу.— Эмили, вас тревожит встреча с дядей Эдгаром?Девушка глубоко вдохнула прохладный весенний воздух и, стараясь скрыть смущение, посмотрела на своего спутника.— Мне действительно страшно его разочаровать, — призналась она.Дэвид широко улыбнулся:— Это невозможно. Хотя, должен признать, у дяди ужасный характер. Но вы так деликатны и добры, Эмили, что я и представить себе не могу, будто вы можете его спровоцировать. И пусть вас не вводят в заблуждение его манеры — у дяди золотое сердце!Золотое сердце! Эмили вспыхнула от возмущения и, так как Дэвид только усугублял ее страхи, поспешно сменила тему.— Расскажите мне поподробнее о Бразос-Бенде.— С чего начать? С истории, наверное. Дядя Эдгар и мои родители, Чарлз и Амелия Эшленд, эмигрировали из Англии в тысяча восемьсот тридцатом году. В то время мне было всего девять лет. Как вы знаете, Техас тогда еще находился под контролем мексиканцев. Дядя и мой отец получили права владения на двадцать семь тысяч акров земли вдоль реки Бразос. Конечно, теперь, после смерти моих родителей, мы с дядей являемся равноправными владельцами Бразос-Бенда и когда-нибудь оформим раздел собственности.— Как чудесно! — вырвалось у Эмили. Но, заметив изумление на лице Дэвида, уточнила: — Но практично ли производить такой раздел?— Да. Дядя управляет плантацией очень хорошо, тогда как я… — Дэвид покраснел от волнения. — У меня есть своя мечта!— Какая?— Только небольшая часть поместья, низинные земли, пригодна для выращивания хлопка. Лонгхорны — тысячи животных — свободно бродят по менее плодородной прерии без присмотра. Можно заработать целое состояние, собирая их в стада и перегоняя в Новый Орлеан.Эмили с новым любопытством смотрела на оживленное лицо Дэвида. Она не могла представить элегантного Дэвида в костюме ковбоя. Таких персонажей ей часто доводилось видеть на улицах Хьюстона, и Дэвид казался ей слишком благородным, чтобы пополнить их ряды. Однако, напомнила она себе, именно этот молодой человек вышвырнул банкира О'Брайена из ее гостиной.— Но что произойдет после того, как вы продадите всех лонгхорнов? — спросила она.Дэвид рассмеялся:— Всех собрать невозможно. Я продолжал бы пасти стадо, может быть, вложил бы деньги в разведение новой породы. Мне также хотелось бы заняться фермерством, то есть когда я построю свой собственный дом.— Собственный дом? — переспросила Эмили. — Как это чудесно! И когда?Дэвид пожал плечами, глядя на хижину под красной крышей на берегу.Эмили решила не настаивать и попросила рассказать о других обитателях Бразос-Бенда.— Дайте сообразить, — задумался Дэвид, потирая подбородок. — Эвис Жеруар, экономка. И конечно, Мария Рамеро, воспитанница дяди. Как я вам уже говорил, она скоро вернется домой из школы.Эмили прищурилась, перехватив восхищенный взгляд Дэвида. Что за девушка эта Мария, если при одном упоминании о ней лицо Дэвида светлеет? И отчего он не хочет говорить о причинах ее исключения из школы?— Ах да, Мария, та девушка, с которой я должна подружиться, — пробормотала Эмили. — Расскажите мне о ней, прошу вас. Каким образом у вашего дяди появилась эта… воспитанница?— Семь лет назад ее отец пришел на плантацию в поисках работы. Я хорошо помню тот день: Мария выглядела жалко, была одета в лохмотья и ни слова не говорила по-английски. Кажется, ее мать умерла при родах, а потом отец таскал девочку за собой из города в город, он был пьяницей и дебоширом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98