— Дядя, можно мне теперь уйти?
— Ну, хорошо, ступай, — грубовато ответил Жиль.
Она поставила поднос на стол.
— А где бутылка виски? — с недовольством в голосе спросил Жиль.
— Я послала за ней в подвал Коко, — ответила Анжелика, чуть приподняв подбородок. — Сейчас принесу.
Жиль фыркнул, когда племянница выходила из комнаты. Он следил выпученными глазами за ее удаляющейся фигурой, а потом повернулся к столу и засунул себе в рот банановый блинчик.
— А у вас хорошенькая племянница, Жиль, — усмехнулся Левен.
Жиль тоже усмехнулся, обнажив гнилые зубы, и кусок бананового блинчика повис у него на толстой губе.
— Как я и говорил вам, Шарль, есть на что посмотреть, верно?
Левен не спеша раскурил тонкую сигару, глубоко затянулся и лениво выпустил дым. Сузив глаза, он устремил на Жиля хищный взгляд:
— Сколько вы хотите за девочку, Фремон?
Пока Жиль чмокал и отмахивался от банкира, Жан-Пьер ощутил острое чувство тревоги. Левен был необычайно богат, а, судя по слухам, дела Жиля Фремона в последнее время были хуже некуда из-за его пагубного пристрастия к картам, особенно к игре в фараона. Жак-Пьер интуитивно почувствовал, что нелепое предложение Левена было совершенно серьезным. Но он вовсе не хотел, чтобы события для юной Анжелики Фремон разворачивались таким образом.
— Эй, Делакруа, вы что, раздумали уходить? — насмешливо спросил жирный Бруссар.
— Да. Я пока останусь, — ответил Жан-Пьер. Он собрал карты и бросил их Бруссару.
Остальные трое грубо рассмеялись, услышав ответ молодого человека. Но Жан-Пьер нисколько не смутился.
В этот момент Анжелика вошла в комнату с бутылкой виски.
— Плесни-ка мне в стакан, девочка, — приказал ей Фремон.
— Да, дядя Жиль.
Анжелика произнесла эти слова с почтением. Но потом она сразу стиснула зубы, сдерживая гнев. Спокойно откупорила бутылку и налила дяде половину стакана. Храни Бог ее душу, подумал Жан-Пьер. Девочка хорошо воспитана, а ей приходится прислуживать дяде и его собутыльникам.
Жиль Фремон быстро выпил виски и заревел:
— Еще!
Анжелика спокойно напила ему еще стакан, поставила бутылку и повернулась, чтобы уйти. Видя, как Бруссар окидывает девушку похотливым взглядом, Жан-Пьер воскликнул:
— Ну, Бруссар, вы собираетесь сдавать?
Бруссар пожал плечами и сдан карты. В течение следующего часа игроки оживленно делали ставки, все, кроме Жан-Пьера. Молодой человек сидел, маленькими глотками пил виски и с растущей неприязнью следил за ними. Все трое были сильно пьяны, об этом свидетельствовали их красные лица и громкая, сбивчивая речь. Каждый раз, когда юная Анжелика появлялась в комнате — то ли затем, чтобы убрать полные пепельницы, то ли принести новую бутылку виски, — взгляды Левена, Бруссара и даже самого Фремона становились все более похотливыми и недвусмысленными. Распутники отпускали непристойные замечания, стоило только девушке выйти из комнаты. От возмущения у Жан-Пьера в жилах закипала кровь.
Когда Анжелика в четвертый раз вошла в комнату, свершилось неизбежное. Она проходила мимо Этьена Бруссара, и он ущипнул ее сзади.
Жан-Пьера бросило в жар. Как только мог этот негодяй оскорбить прелестное дитя! Никогда в жизни он так отчаянно не жалел, что при нем не было пистолета.
Но прежде чем он смог как-то отреагировать на это, Анжелика круто повернулась и залепила своему обидчику пощечину. Шарль Левен расхохотался. Девушка гордо подняла голову и вышла из комнаты. Жан-Пьер про себя усмехнулся, поняв, что девушка не такое уж беззащитное дитя. Он не удержался и воскликнул:
— Браво!
Бруссар получил по заслугам. Этот жирный комиссионер сидел, трясясь от злости красной отметиной на дряблой щеке.
Жан-Пьер вдруг подумал: а что бы случилось, если бы то же самое девушка проделала с его вспыльчивым кузеном Роланом?
Предположение не успело возникнуть, потому что он услышал раздраженный голос Этьена:
— Я требую, чтобы ваша племянница извинилась передо мной!
Услышав это, Жан-Пьер бросил карты и повернулся к Бруссару.
— Вы хотите, чтобы девушка извинилась перед вами? Как вы смеете требовать этого, когда сами оскорбили ее?
— Как я смею?! — взвился Бруссар. — Эта так называемая невинная девочка сама крутила передо мной своей задницей и, когда я отреагировал на это, ударила меня по щеке.
Едва сдерживая гнев, Жан-Пьер обратился к Фремону:
— Жиль, вы ничего не можете сказать в защиту племянницы? Вы позволите Бруссару так оскорблять ее?
Фремон презрительно хмыкнул:
— Я согласен с Бруссаром. Девчонка оскорбила моего гостя.
— Оскорбила? — возмущенно повторил Жан-Пьер. — Но ведь все видели: Бруссар тронул ее за такое место, за которое ни один мужчина не может тронуть леди, если она не является его женой!
Фремон пожал плечами, подлил себе виски и сказал заплетающимся языком:
— Я прежде всего не уверен в нравственности этой девчонки. Ведь ее мать была просто шлюхой…
— Я не могу поверить, что слышу такое! — закричал Жан-Пьер, сердито размахивая руками. — И вы говорите такие вещи о своей родной племяннице, о вашей близкой родственнице?
— Ну, об этом я скоро забуду, — ответил Жиль скрипя зубами.
— Я снова спрашиваю вас, Фремон, сколько вы хотите за эту девушку? — холодно перебил их Шарль Левен. Жестокость, звучавшая в его голосе, поразила Жан-Пьера.
— Вы не получите ее, Шарль, — поспешно перебил его Этьен. — Я хочу купить ее для себя. Я научу ее, как надо себя вести, дам ей парочку уроков, положу через колено и всыплю ей по маленькой попке…
— Забудьте об этом, Бруссар, — спокойно перебил его Левен. — Вы же знаете, я перебью цену. — И с ухмылкой добавил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97