Просто оставалось слишком много неясного.
Она сосредоточенно вглядывалась в его напряженный профиль, но ни крепко стиснутые челюсти, ни хмурый лоб Чарлза не выдавали его мыслей.
Обернувшись, она увидела пестрый вращающийся круг чертова колеса и подумала, что ее отношения с Чарлзом напоминают карусель: такие же захватывающие, романтичные… и опасные.
Разумеется, на аттракционе опасность — всего лишь иллюзия, зато Чарлз вполне мог оказаться опасным по-настоящему…
Глава 17
Когда они приехали домой, Чарлз предложил выпить бренди на задней веранде с видом на залив. Она села в плетеное кресло, а он принес два налитых до половины бокала.
— Спасибо, — сказала Тереза. — И за чудесный вечер тоже.
— Пожалуйста. — Он сел в кресло и поднял свой бокал: — Выпьем за его окончание!
— Ура!
Они чокнулись.
— И за начало еще более впечатляющей ночи? — предложил он.
От его лукавого, но пылкого взгляда у Терезы перехватило дыхание. Она поставила бокал, встала и, преодолевая слабость в ногах, подошла к перилам веранды. Он встал рядом и погладил ее обнаженную руку. От прикосновения его теплых сильных пальцев по телу Терезы побежали мурашки.
— Что с тобой, Тереза?
— Ничего, просто любуюсь ночным пейзажем: лунный свет на воде — это так красиво!
— Ты меня избегаешь, — упрекнул он.
— Чарлз… — она обратила к нему взволнованное лицо, — у меня сейчас столько забот!
— Хотел бы я быть в их числе, милая.
Она усмехнулась:
— Считай, что ты уже в их числе.
— Рад это слышать. — Он покрутил в пальцах тонкий завиток волос у ее уха.
Вздрогнув, она отпрянула:
— Не надо, Чарлз. Я думаю, нам не стоит совершать опрометчивых поступков. Все и без того… слишком запутанно и опасно.
Он нахмурился:
— Ты до сих пор считаешь меня опасным, Тесс?
Она вздохнула и отвернулась к заливу.
— Я этого не говорила. Давай просто немножко полюбуемся океаном.
— Хорошо.
Несколько минут они вглядывались в плавную линию берега и серебристые волны с отблесками лунного света. Потом он легонько ткнул ее локтем в бок и спросил:
— Почему тебе здесь так нравится?
Она обернулась к нему, озадаченно улыбнувшись:
— Где, на веранде?
— Да.
— Ну… отсюда я могу вести наблюдение за птицами.
— Неплохая утренняя забава!
— А еще я прихожу сюда, чтобы подумать, сделать наброски к диссертации.
— И давно ты здесь живешь, Тесс?
— Девять месяцев. Знаешь, здесь повсюду жизнь: в океане — рыбы, водоросли, морские черепахи, на берегу — птицы и крабы. И потом, океан успокаивает своей первозданностью.
— Но ты сама как краб-отшельник, Тесс. Живешь, огородившись от всего мира. Поблизости — ни души.
Она посмотрела на него с кривой усмешкой:
— Мы что, опять возвращаемся к “тихой безумной жизни”?
— Да, Тесс. Твои единственные собеседники — книги, камни, вода и кошка. Как и она, ты предпочитаешь замыкаться в себе.
Тереза искоса взглянула на него:
— Кто бы говорил! Ты сам человек-загадка.
Засмеявшись, он обнял ее за талию. Она напряглась.
— Тебе не нравится, когда я до тебя дотрагиваюсь, Тесс? — спросил он, касаясь губами ее уха. — Ты все еще меня боишься?
Она отодвинулась от него:
— Я не знаю, кто ты, Чарлз, и это меня тревожит.
Глядя в ее лицо, освещенное луной, он хрипло спросил:
— Ты знаешь, как сильно я тебя хочу?
Тереза в смятении молчала. Он опять нагнулся к ее уху.
— Знаешь, как мечтаю о близости с тобой?
— Знаю. — Она слегка отстранилась, взволнованная его речами и романтикой ночи: запахами моря, пением ветра, великолепием водной глади с россыпью лунных бликов.
— Тесс?
Она обернулась. Серебряные лучи подчеркивали его красивые тонкие черты.
— Я тоже не железная, Чарлз. Но мне кажется, это… неблагоразумно…
— Тогда давай будем неблагоразумными, милая, — прошептал он, прижимая ее к себе, — и начнем совершать глупости.
Он поцеловал ее под шум волн. Тереза вновь не нашла в себе сил сопротивляться. Ее самообладание отступало, точно морской отлив. Опьяненная, она прильнула к нему, пылко отвечая на поцелуй. Он ласкал ее, распаляя и без того жгучее желание. Тереза не могла ни свободно вздохнуть, ни собраться с мыслями.
Когда их губы разомкнулись, он опустил тонкую бретельку и погладил ее обнаженное плечо. Она застонала от острого наслаждения. Он проложил горячую дорожку из поцелуев по ее нежной шее, затем его пальцы скользнули под сарафан и тронули ее грудь.
Тереза невольно вскрикнула. Маленький сосок затвердел и напрягся. Все тело пронизали огненные нити страсти.
Его ладонь, осмелев, обхватила ее обнаженную грудь, губы скользнули ниже, и тут к Терезе наконец-то вернулся разум. Она поняла, что сейчас совершит нечто крайне неосмотрительное, причем с мужчиной, которого едва знает. Она резко отпрянула, судорожно хватая ртом воздух. Голова кружилась, на глазах вскипали слезы.
— В чем дело, Тереза? — спросил он.
— Я не могу, Чарлз. Не могу. Слишком рано… и слишком бурно.
Он опять привлек ее к себе, целуя в щеку и уголок губ.
— Я хочу тебя больше жизни!
Ей удалось вырваться из его объятий.
— Нет, не сейчас! А может быть — никогда.
Боясь утратить свою решимость, она убежала в дом…
* * *
Чарлз с тоской смотрел ей вслед. Почему она так пуглива? Он желал ее и видел, что это взаимно. Но она как будто боялась секса, что было довольно странно для женщины ее возраста и опыта. Ее отчаянное сопротивление только подливало масла в огонь его страсти. Чем больше он узнавал Терезу, тем сильнее ему хотелось понять причину ее страхов.
Он прошел в гостиную. На диване спала Дорис Хуан, но Тесс там не было. Он приблизился к двери спальни и тихо постучал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85