Ее бархатный халат мягко и красиво обволакивал стройное тело.
Даже святой не смог бы устоять, а Дунстан знал, что он далеко не святой.
Присев на краешек кровати и слегка приподняв халат повыше, он ласкал красивую ногу, чтобы пробудить Лейлу. Она же просто изменила положение так, что ее изящная ступня коснулась его коленей.
У Дунстана за плечами были годы воздержания, но эта женщина бросила вызов его сдержанности.
Он поднял ее обнаженную ногу и поцеловал пальцы, пробуя их языком. Они чудесно пахли розами. Лейла застонала и выгнула бедра.
Приведенный в восторг, Дунстан погладил ее лодыжки, скользя вверх, приподнимая краешек халата, чтобы посмотреть на ее дальнейшую реакцию. Мысль, что искушенная и красивая леди могла уступить такому крестьянину, как он, льстила ему гораздо больше, чем он думал.
К его чрезвычайному восхищению, она снова застонала, бормоча что-что во сне. Затем приподняла руки и беспомощно уронила их на покрывало.
Дунстан хотел, чтобы в своем сне она мечтала о нем.
Больше не раздумывая, он распахнул халат, откинул ночную сорочку, обнажив ее словно выточенные из слоновой кости бедра, плоский живот и треугольник густых темных завитков — средоточие обольщения и страсти.
Напряжение в паху предупредило об опасности игры, которую он затеял, но после того, как она выиграла раунд в пещере, Дунстан заслужил право на эту сладкую месть.
Он коснулся ее влажного и горячего заветного места и помедлил, чтобы посмотреть, не проснулась ли она. Ее веки оставались закрытыми и спокойными, но дыхание заметно участилось. С довольной улыбкой на губах, Дунстан наклонил голову, чтобы отведать мед. Теперь она наверняка проснется.
Лейле снился плеск воды и бархатистый воздух, ласкающий ее груди. Она задрожала от возбуждения и вцепилась пальцами в простыню. Аромат свежескошенной травы и ощущение жаркого секса вернули ее в пещеру, где, свободно плескаясь в воде, она знала, что в тени скрывался Дунстан, и до безумия хотела его.
Горячие губы ласкали ее, и она вскрикнула, в ожидании выгнув тело.
Сон вдруг улетучился, и Лейла пробудилась с криком протеста против неизвестного захватчика, но огонь, согревающий ее кровь, убеждал сдаться, не раздумывая. Дьявол овладел ею, и его соблазняющий язык уже вел ее тело к пропасти. Она задрожала, когда он проник глубже, требуя полной капитуляции. Ее бедра непроизвольно раскрылись навстречу его ласкам.
Лейла больше не сопротивлялась, желая завершения. Она совсем проснулась и была в состоянии связать аромат свежескошенной травы с мужчиной, который поднял свои темные глаза, чтобы встретиться с ее взглядом. Вид его выступающих скул и густых черных волос возбудил ее еще сильнее. Склонившись над ней и поддерживая себя на одном локте, Дунстан припал к ее груди, предотвращая любой протест.
Прежде чем она успела что-либо возразить, его знающие пальцы спустились ниже, погладили, а затем проникли внутрь, совершенно лишив ее способности думать.
Подавляя стоны, Лейла сдалась и поплыла в волнах удовольствия. Ее бедра поднялись еще выше, требуя большего, и когда он повиновался, используя рот, так же как и пальцы, перед глазами рассыпались тысячи разноцветных огней. Он удовлетворил ее желание, насытил тело, обладая ею таким способом, о котором она и не подозревала, не потеряв при этом частицу себя.
У Лейлы уже не осталось сил, когда он, наконец, лег рядом, по-хозяйски положив руку ей на грудь…
— Я уеду в Лондон, как только смогу найти тебе помощника ухаживать за садами, — объявил Дунстан.
— Даже если он и наследник, Стейнс больше не ступит на эту землю, пока я жива, — протестовала она. — Я выбросила их вещи и приказала слугам не пускать их в дом.
Ее тело все еще томила истома, и в этом был виноват находящийся рядом с ней мужчина. Он не мог уехать теперь, когда она приложила все усилия, чтобы он остался.
— Это не решение проблемы. Они выдвинут против меня ложные обвинения, а он вместе со своим дедом найдет способ наказать тебя.
Голос Дунстана звучал спокойно, но Лейла понимала, что он сейчас чувствует. Она протянула руку к вырезу его рубашки и расстегнула ворот, чувствуя, как вздымается его грудь при учащенном дыхании. Значит, не так уж он спокоен, как притворяется.
— Они пытались уничтожить меня, — ее голос слегка дрогнул. — Они разрушили мою лабораторию, потоптали мои цветники и сделали бы еще хуже, не вмешайся ты вовремя. Я не могу позволить им остаться безнаказанными.
— Твою лабораторию?
Дунстан успокаивающе поцеловал ее в лоб и пригладил назад волосы. Лейла боролась со слезами от его нежности. Надо бы разозлиться, начать швырять вещи, но ей были плохо знакомы эти эмоции, а его забота и участие расслабляли. Она вызывающе просунула руки под рубашку и провела пальцами по твердым выпуклостям его смуглой груди, наслаждаясь пробежавшей по его телу дрожью желания.
В эту минуту она не хотела думать о своих склянках, валяющихся на полу ее лаборатории, или о растоптанной в грязи рассаде, определенно не хотела думать и о том, как потерпела неудачу и тем самым подвела свою семью и саму себя.
— Зачем было Стейнсу уничтожать твою лабораторию? — поинтересовался Дунстан, когда она изменила положение и принялась поглаживать обнаженными пальцами ноги его одетую в чулок ногу.
— А Стейнс этого и не делал, — пробормотала она ему в плечо, чувствуя разочарование, что он не отреагировал на ее приглашение. — Он всего лишь ребенок, который думает, что все будет так, как он пожелает. И этот ребенок хочет, чтобы я вышла замуж за Викхама или лорда Джона и оставила его в покое, чтобы продолжать играть в своей песочнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101