Она замерла, по-собачьи перебирая руками, и постаралась правильно сориентироваться. Будет ужасно, если она по ошибке уплывет в открытое море! Луна еще не взошла, и вода была очень темной. На ее удачу, окутанный мраком берег был испещрен крохотными огоньками. Сделав глубокий вдох, она уперлась в корпус «Маргариты» и с силой оттолкнулась. Она плыла, как ее учили, ровно взмахивая руками. Единственной загвоздкой была шляпа. Она свалилась сразу же, как только голова Кэти коснулась воды, и каждый раз, когда Кэти нахлобучивала ее обратно, сваливалась снова. Кэти едва подавила острое искушение забросить ее куда-нибудь подальше, помня, что без этой шляпы весь маскарад потеряет смысл. Она стиснула тулью зубами и продолжала плыть, словно собака с костью У шляпы был гнусный вкус, как будто ее специально вымачивали в бочонке с ромом. Вероятно, этого требовал старинный пиратский обычай или варварские наклонности самого Хейла.
Кэти плыли и плыла, а берег, казалось, не приблизился к ней даже на дюйм. Она оглянулась на «Маргариту», чтобы убедиться, что держится правильного направления. Корабль был точно за ее спиной. Похвалив себя, она вдруг ощутила что-то неладное в том, как выглядело судно. В спешке, чуть не захлебнувшись, она снова повернулась лицом к «Маргарите». С борта, словно белая змея, предательски свешивалась ее скрученная из простыней веревка. Кэти вполголоса выругалась, одолжив одно из любимых проклятий Джона. Оно было настолько крепким, что девушка даже не вполне понимала его смысл. Если она, наполовину переплыв бухту, так отчетливо видит эту веревку, значит, из города ее тоже можно увидеть. Какой ужас! Кэти с удвоенной энергией ринулась к берегу. Она была уверена, что ее хватятся и забьют тревогу, как только кому-нибудь из матросов, отпущенных в порт, вздумается взглянуть на свой корабль.
Ей не оставалось ничего другого, как плыть быстрее и молиться Богу, чтобы пираты, увлеченные кутежом, не отрывали глаз от своих кружек. Кэти отчаянно молотила руками и вскоре почувствовала, что они наливаются свинцовой тяжестью. Дыхание застревало у нее в горле, а зубы стучали от холода. Она уже начала отчаиваться, и вдруг ее ноги коснулись чего-то твердого. С тихим победным кличем Кэти поняла, что наконец добралась до цели. Бросив плыть, она встала на ноги. Вязкое, илистое дно показалось ей прекраснейшим в мире ковром. Счастливо улыбнувшись и обхватив руками окоченевшее тело, она побрела к берегу.
Не успела она ступить на сухую землю, как ей в ноздри ударил отвратительный запах. Это была сладковато-тошнотворная смесь гнилой рыбы, разнообразных отбросов и человеческих нечистот. Кэти зажала нос. Она никогда не обоняла такой жуткой вони.
Когда она кое-как выбралась на песок рядышком с ветхой дощатой пристанью, ей стало ясно, что она очутилась в весьма сомни-тельной части города. Кэти торопливо обулась и надвинула на лоб шляпу. Снедаемая нехорошими предчувствиями, она не собиралась здесь долго оставаться.
Быстрым шагом она пустилась к предполагаемому центру города. Мимо нее по узким улочкам сновали зловещего вида мужчины и женщины. Кэти было не по себе, и она радовалась, что трущобные обитатели, поглощенные своими подозрительными делишками, скользят по ее фигуре равнодушным взглядом. Скорей, скорей — найти местные власти! Бесцельное шатание по этим кварталам в конце концов приведет к тому, что ей перережут горло в какой-нибудь подворотне.
Переулок, по которому она спускалась, вышел на более широкую улицу, освещенную с обеих сторон масляными фонарями. Подвыпившие мужчины с оглушительным хохотом переходили от одного питейного заведения к другому в обнимку со своими растрепанными подружками. Кэти попятилась было назад, но потом остановилась. Для того чтобы попасть в безопасное место, нужно узнать, где оно находится. Одетая как мальчик, она без особого риска может кого-нибудь расспросить.
Насколько Кэти разбиралась в этих вещах, на этой улице были кабаки примерно одинакового пошиба. На одном из домов, не таком шумном, как прочие, красовалась вывеска с английским названием: «Красная собака». Кэти практически не знала испанского языка, и поэтому ей показалось логичным зайти именно сюда. Однако скрытый инстинкт самосохранения заставил ее заколебаться.
Надо что-то сделать. Она не может всю ночь бродить по улицам в надежде случайно наткнуться на полицейского. Во-первых, это опасно. Во-вторых, Джон начнет ее розыски, как только узнает о побеге. Ей надо где-то укрыться. Если она зайдет в «Красную собаку» в мужской одежде, ничего худого с ней не случится, хоть это и низкопробный салун. Она оглядела себя. Не было видно ни малейшего намека на ее принадлежность к слабому полу. Стоит ей добавить в голос хрипотцы, и абсолютно никто не заподозрит в ней женщину. Почему-то Кэти была уверена, что женщинам в этом квартале уготована самая незавидная доля. Особенно ночью.
Глубоко вздохнув, она пониже надвинула шляпу и храбро толкнула дубовую дверь «Красной собаки». Кто не рискует, тот не выигрывает! Однако, оказавшись внутри, она стала вести себя осторожно. За круглыми столами сидели мужчины и выпивали. Всклокоченные и грязные, они походили на пиратов больше, чем экипаж «Маргариты». Их поведение и манера выражаться были весьма далеки от джентльменских. Женщины-официантки с подносами, полными эля и виски, при ходьбе призывно вихляли задом; они тоже были не леди, а, скорее, шлюхи. Мужчины щипали им ляжки, а один особенно прыткий кавалер с такой силой потянул за чей-то корсаж, что налитая женская грудь вывалилась наружу. Кэти залилась густым румянцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106