– Я здоровее любого коня в твоей конюшне.
Услышав это заявление, старший из мужчин засмеялся. В ответ на этот смех Адам от души улыбнулся и решил поговорить с хозяином о деле, которое раньше не обсуждал.
– Я просто обдумывал, в каком направлении нам следует продолжить патрулирование. Ты, конечно, лучше знаком с укрытиями и пещерами, способными дать приют тем, кто желает скрываться от глаз людских, но… – Он намеренно сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность своего предложения, которое он раньше не выдвигал из уважения к Вулфу как властелину земли Трокенхольта. – Я бы предложил обыскать тот участок, где пострадали Ллис и Аня.
Адам видел, как при его словах, вызвавших неприятные воспоминания, затвердели губы Вулфа, но он был уверен, что инстинкт воина не подведет друга.
– Ладно, утром. Лучше всего начать с этой тропы, – сказал Вульф.
Адам был рад, что смог отвлечь внимание Вульфа от собственного состояния, от своего растущего напряжения… но он предпочел бы сделать это, не напоминая другу о его близких, ставших жертвами злых сил, которые все еще оставались вне их досягаемости. При этой мысли он вновь осознал, как изменился облик прелестной девушки: она сбросила маску и вновь превратилась в существо, которое он презирал.
Элис поначалу заморгала под прищуренным взглядом золотистых глаз, потом дерзко уставилась прямо в глаза Адаму и подумала, что мягкосердечная Ллис была не слишком сильна в искусстве обольщения. Это ее позабавило. Во-первых, Ллис дважды не почувствовала опасности. А во-вторых, этот поразительно красивый мужчина явно пытается сопротивляться ее чарам.
Ну что ж, сопротивление сделает ее победу более сладостной. А в победе она не сомневалась, сопротивление было лишь небольшой задержкой на пути к желаемому, его не стоило воспринимать всерьез. Она его хотела, а поскольку она всегда получала то, что хотела, в свое время она получит и его. На ярко-красных губах появилась самодовольная улыбка. Проще говоря, все дело было в характере тех темных сил, которыми она управляла, а эти силы неизбежно преодолевали все препятствия на пути к достижению ее целей.
Несмотря на благое намерение не встречаться взглядом с обладательницей синих глаз, внимание Адама было приковано к этим глазам, в которых он видел страсть, манившую его открытием неведомых опасных тайн. Однако, когда она начала поглаживать его руку, он сначала напрягся, потом отдернул руку.
– Вам следовало бы отнести ужин вашей подопечной, – Адам кивнул на съежившуюся в темном углу фигурку Мейды, которая тревожно следила за ними.
Его слова прозвучали как выговор. И хотя Элис редко приходилось слышать подобное по отношению к себе, она поняла их правильно. Неужели Ллис была так слаба, что подчинялась мужской воле? Эта мысль укрепила презрительное отношение Элис к своему двойнику, которую она никогда прежде не встречала и видела лишь несколько минут в бессознательном состоянии, пока менялась одеждой.
Элис посмотрела на убитую горем молодую мать, которая, по-видимому, была вверена ее заботам, и раздраженно нахмурилась. Она уже встречала эту девушку некоторое время назад и помнила, как та пресмыкалась перед своим хозяином.
Хотя через несколько мгновений лицо Элис вновь обрело прежнее выражение, Адам уловил недовольство своей соседки по столу. Тем не менее женщина пожала плечами и поднялась, чтобы сделать то, что он велел.
Элис не слишком грациозно встала, налила для своей подопечной миску супа и положила кусок хлеба с сыром на небольшую деревянную тарелку. Потом она подошла к поникшей женщине, чтобы поставить еду на пол так, чтобы та могла дотянуться.
– Только заговори обо мне, и я добьюсь, чтобы тебя вернули хозяину, который наградит тебя новыми тумаками за то, что ты сделала.
И без того маленькая Мейда сжалась еще больше, но от сидящих за столом ее скрывала фигура Элис.
Однако сцена не осталось незамеченной теми, о чьем присутствии Элис забыла.
При приближении Элис к Мейде Пип замер, не донеся кусок хлеба до рта. Он некоторое время оставался в таком положении, опасаясь, что любое движение причинит девушке еще большие неприятности. Он слышал загадочное предупреждение и хотел бы его понять. Такое впечатление, словно Ллис хорошо знает Мейду. Из слов ее было ясно, что своими синяками Мейда обязана жестокому обращению своего хозяина. Но кто был этот хозяин? И где он? Не будет ли это предательством по отношению к Мейде, если он расскажет об услышанном своему лорду Адаму?
Хотя Адам не слышал слов Ллис и не видел той, к кому они относились, он счел недоброе поведение Ллис еще одним проявлением происшедшей в ней необъяснимой перемены. У него возникло множество вопросов, и он поглядывал на Вулфа, но тот явно был озабочен мыслями о болезни Ани и об угрозе, нависшей над Трокенхольтом, и не замечал странного поведения и речей приемной дочери.
Адам счел за лучшее не отвлекать и без того озабоченного друга новыми загадками. Он был человеком, более привычным к обычаям и поведению друидов. Это могли быть вовсе не загадки, а самое обычное поведение. Вместо этого, когда Ллис поднялась, он сосредоточил свое внимание на Мейде.
Едва обнаружив, что Ллис утратила желание утешать Мейду, он попытался заговорить с девушкой. Но та, дрожа от страха, отодвигалась от него. Ее избитое лицо давало представление о том, что было причиной этого страха. Вулф уверял его, что она не из Трокенхольта. Так кто же ее избил, кто этот преступник? Адам хотел ей помочь, но у него было множество других проблем, которые нужно было разрешить, и он не мог тратить на нее время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82