Невозможно было не поддаться его очарованию.
– Она очень красива и очень искренна, – прошептала Сара, после того как Джина закончила петь и постепенно приходила в себя под всеобщие аплодисменты.
«Искренность, – подумала Анна. – К кому из нас можно применить это слово? Разве все, что сейчас происходит вокруг, настоящее?» Она вспомнила слова Джины о том, что песня посвящалась тем, «кто по-настоящему свободен». Да, Джина действительно была свободной. Что ей помогало в этом? Талант? А может быть, занятия йогой? «Я должна обязательно поговорить с доктором Брайтманом». Гаррис беседовал с высоким мужчиной, темные волосы которого уже начали седеть на висках. Анна вспомнила, что, загорая, слышала шум снижающегося вертолета. Новый гость? Его лицо казалось ей смутно знакомым, но то же самое можно было сказать почти обо всех друзьях Гарриса.
Вновь заиграла музыка, и гости разбились на маленькие группки. Все происходящее напоминало самый обычный светский прием. «Возвращение домой» оказалось совсем не похожим на настоящее возвращение домой. Несмотря на все изменения, обещанные и произведенные Гаррисом, это по-прежнему был дом Дэнни Феррано. Может быть, так оно и лучше.
– Анна, познакомься, это Сал Эспиноза.
Так вот почему его лицо казалось таким знакомым. Эспиноза поцеловал Анне руку и улыбнулся своей знаменитой улыбкой.
– Счастлив познакомиться с вами. Я с нетерпением ждал этой встречи.
Его подруга, Анна-Мария, рано ушла спать, сославшись на усталость после долгой дороги.
Познакомив Анну с Эспинозой, Гаррис оставил их вдвоем. Сал оказался очень обаятельным человеком и прекрасным партнером. По крайней мере, танцевать с ним было гораздо приятнее, чем с Таки Петракисом, который все время слюнявил ей ухо и прижимался так, чтобы она могла в полной мере оценить его мужские достоинства. Приглашения на уединенный остров и в круиз на яхте тоже были крайне утомительными.
Лекарство, которое она приняла, плохо сочеталось с мартини, но Анне было наплевать. Ей нравился Эспиноза, нравились его разговоры о гонках – в этом было что-то живое, свежее после бесконечных комплиментов, двусмысленностей и скабрезностей.
Кроме того, общение с ним помогало благополучно избегать Карима, который покорно стоял рядом с дядей и непрестанно сверлил глазами Анну, где бы она ни находилась.
Они танцевали на застекленной террасе с видом на море – еще одно из нововведений Дэнни Феррано. Вернувшись в гостиную, Анна увидела его. Смех застрял в горле. Уэбб был верен себе. Одетый в выцветшие джинсы и голубую шелковую рубаху нараспашку, он в одной руке держал бокал, а другой обнимал за талию Клаудию.
Анне показалось, что на несколько мгновений все вокруг замерло. Из оцепенения ее вывел голос Эспинозы:
– Хочешь выпить? Здесь становится довольно душно.
– Спасибо, с удовольствием, – стараясь больше не смотреть в сторону Уэбба и Клаудии, она снова и снова повторяла про себя: «Не сегодня. Я еще не готова. Завтра. Завтра все будет по-другому».
Глава 26
Всю дорогу сюда он проклинал туман и Гарриса, чьи сбивчивые указания только запутали его. Дорога требовала максимальной сосредоточенности, но даже это не заглушало мучительной тоски и разочарования. Чтобы избавиться от нахлынувших чувств, Уэбб увеличил скорость. «Феррари» легко слушался малейшего прикосновения, и это доставляло больше удовольствия, чем все его бесчисленные связи с женщинами, вместе взятые.
Гаррис хотел прислать за ним вертолет, как и за всеми остальными «гостями». Но из-за проклятого тумана тот на смог взлететь. Кроме того, Уэббу хотелось побыть наедине с самим собой, чтобы избавиться от тумана в собственных мыслях, заглушить эмоции, которые захлестывали его после последнего телефонного разговора с Питером.
Они с Дэйвом как раз закончили очень напряженную партию в теннис. Уэбб проиграл, и Дэйв не пытался скрыть свою радость: «Ты теряешь форму, старик! Переусердствовал с женщинами?»
«Видишь ли, у меня, в отличие от тебя, нет личного корта, где бы я мог тренироваться каждый день!» – парировал Уэбб.
Он еще приходил в себя после тенниса, когда из дома вышел Гиро – слуга Дэйва.
– Вас к телефону, мистер Карнаган. Мистер Маркус из Нью-Йорка.
Лео Маркус был его импресарио, и поэтому Уэбб дал ему незарегистрированный номер Дэйва. На всякий случай. Он знал, Лео не воспользуется им без крайней необходимости – он никогда попусту не беспокоил Уэбба, особенно во время подготовки к съемкам нового фильма. Лео предпочитал обсуждать все дела со своими подопечными с глазу на глаз.
Можно было бы и догадаться, что здесь что-то не так. Тем не менее, услышав знакомый, немного гнусавый голос, Уэбб с трудом поборол искушение бросить трубку.
– Привет, Уэбб! Это твой старый однокашник Питер. Ты ведь ждал моего звонка?
В памяти тотчас же всплыл разговор с Вито, но Уэбб усилием воли подавил гнев и заставил себя слушать дальше.
– Рад, что мы снова будем работать вместе. Как в старые добрые времена. У нас ведь совсем неплохо получалось, правда? – Питер обычно перерезал своим жертвам горло. «Как цыплятам… Прости, старик, я все время забываю, что ты не рос в деревне».
Уэбб, если приходилось, предпочитал пулю или нож. И он никогда не любил Питера. Все эти мысли мелькали в голове, смешиваясь с ненавистью и презрением к самому себе. Но они сменились изумлением, когда, миновав несколько контрольно-пропускных пунктов (электрифицированная ограда, автоматические ворота, вооруженная охрана и тому подобное), он подъехал к разводному мосту.
«Что за чертовщина? Это больше похоже на военную базу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163