Какие-то люди похитили ее и продали индейцам – этим ее версия исчерпывалась. Она запомнила одно-единственное имя – Джон Маррелл. Обо всем остальном она отказывалась даже вспоминать. В конце концов ее оставили в покое; монахини молились о том, чтобы дядя Марисы поскорее избавил их от неожиданной обузы.
Что же произошло в лагере на Рио-Бланко?
Не было минуты, даже во сне, чтобы ее не терзал этот вопрос. Однажды, проснувшись среди ночи в холодном поту от особенно тяжелого кошмара, она устремилась в маленькую часовню, где принялась молиться.
– Если он жив… Боже, сохрани ему жизнь! Пусть уходит к Джейн Балтимор, только бы выжил! Для себя я ничего не прошу…
Однако то была не молитва, а предложение сделки. Быстро поняв это, она, не получив свыше желанного ответа, покинула зловещую тишину часовни и вернулась на жесткий тюфяк в отведенной ей келье.
– У вас под глазами тени. Вы дурно провели ночь? – неуверенно спросил Фернандо Игера на следующий день во время конной прогулки. – Если вы в чем-то нуждаетесь…
Она изобразила беспечность и погладила шею своего нетерпеливого жеребца.
– Если откровенно, то я привыкла к неудобствам! Почему мы все время говорим обо мне? А вы сами? Уверена, что здесь, на границе, ваша жизнь полна приключений. То индейцы, то прочие напасти! В Луизиане поговаривали, будто американос, отхватив львиную долю земель, зарятся и на эти края. Неужели это правда? А все эти слухи о зреющей в Мексике революции? Какая все же опасная жизнь у воина!
Она возненавидела себя, когда он, проглотив наживку, гордо расправил плечи.
– Да, опасная! Но, уверяю вас, здесь вам совершенно нечего опасаться. Что до грядущего восстания, то я искренне считаю, что это не более чем слухи. Подумаешь, волнения крестьян и индейцев! Сами не знают, чего хотят!
– А вторжения вы не опасаетесь?
– Вторжения? Ну нет! Американос слишком заняты собственными раздорами. Иногда они проникают в глубь нашей территории ради личной наживы: за мехами, дикими лошадьми… Мы называем их флибустьерами. Поверьте, мы недолго терпим их присутствие и наносим по ним удары, дабы другим было неповадно. Месяца полтора назад… – Он оборвал себя на полуслове и заботливо наклонился к ней. – Вам дурно? Нельзя так долго находиться на солнце: вы можете заболеть. Не лучше ли повернуть назад?
У нее дрожали руки и колени, и она из последних сил сдерживала жеребца, норовившего пуститься вскачь.
– Нет! Просто… Все в порядке. Я привыкла к солнцепеку. Прошу вас, продолжайте, мне очень интересно.
Он смущенно покраснел от ее похвалы:
– Я не собирался вас волновать… Я только хотел объяснить, что мы все время начеку. К счастью, по обеим сторонам границы у нас есть осведомители, предупреждающие нас, когда…
Почему он недоговаривает? Стискивая зубы, Мариса изобразила улыбку:
– Вы уже могли убедиться, что меня не так-то просто взволновать. Так что, вы говорили, месяца полтора назад?..
– Ничего особенного. Просто хороший пример нашей бдительности. Шайка американских головорезов – то ли воров, то ли шпионов – попыталась от нас уйти. Но наши солдаты их настигли. Одни удрали вместе с пойманными ими лошадьми, другие, пытавшиеся сопротивляться, взяты в плен. Кажется, после гибели своего предводителя они сдались. – Внешний лоск был сброшен, и капитан кровожадно оскалился. – Полковник Ортега, лично командовавший нашим отрядом, велел отправить его отрубленную голову в Натчиточес в назидание остальным. Их ждет либо пожизненное заключение, либо казнь – по одному в каждом городке на протяжении всего пути. Кажется, уже сейчас…
Мариса не расслышала продолжения: Оро, почувствовав, должно быть, что ослабла уздечка, или заразившись исходившей от нее тревогой, перешел в галоп. Сначала она даже не пыталась его остановить, хотя это грозило падением.
«Нет! Только не он! Капитан говорит о ком-то другом…»
Не обращая внимания на ветер и песок, она вспоминала женщин племени команчей, уродовавших себя, обстригавших волосы и коловших себя ножами, таким образом оплакивая гибель мужа, отца, брата. Доминик не был ей ни тем, ни другим, ни третьим – или был всем сразу? Он не мог умереть! Это ошибка…
«Полковник Ортега, лично командовавший нашим отрядом…» Педро, переполненный ненавистью и желанием мстить! О, она убьет его, даже если это ее погубит! Убьет, убьет!
Оро постепенно перешел на спокойную рысь. Бедняга, ты возжелал свободы! Она бросила поводья и вцепилась в золотистую конскую гриву, орошая ее слезами. Оро значит золотой… «Я назову его в твою честь, menina. Вы оба дикие и боязливые, хотя его будет, наверное, легче усмирить, чем тебя».
Он не мог умереть! Чувствуя, как закипает ее горячая испанская кровь, Мариса шептала, зарывшись лицом в гриву:
– Убью! Клянусь за нас обоих, Оро! Я убью его!
Она все еще шептала эти слова, когда ее настиг бледный от испуга Игера, потерявший в погоне шляпу. Забывшись от волнения, он обратился к ней по имени:
– Мариса! Dios! Я подумал было… Вы невредимы! Вы меня слышите? Если хотите, давайте пристрелим эту бестию!
От негодования она привстала в стременах. Ее мокрые от слез глаза были полны такого гнева, что он отдернул руку.
– Пристрелить? Не смейте прикасаться к моему коню! Он не виноват: ведь он еще полудикий. Совсем как я…
– А я подумал… – На самом деле он не знал, что и подумать, не понимая ее состояния. – Ведь вы сами сказали…
– Я сама не знаю, что наговорила! Я совсем о другом… – Она прерывисто вздохнула и выпрямилась. – Простите за доставленное беспокойство. Наверное, нам лучше возвратиться.
Она не пыталась вытереть заплаканное, пропыленное лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196