После этого ваши услуги мне больше не понадобятся. Все станут думать, что, добившись своего, вы оставили меня в покое. – У нее блестели глаза, когда она излагала свой замечательный план.
«Какого же все-таки цвета у нее глаза? – пронеслось в голове у Блэквуда. – И как называется тот неповторимый аромат, что от нее исходит?»
– Ну? – нетерпеливо спросила Силвер. – Что вы на это скажете?
– Что я могу сказать? Без сомнения, ваш план очень логичен. Но есть небольшая загвоздка. Если вас хоть раз увидят со мной, то ваша репутация погибла навеки. Вам ее уже не вернуть, сколько бы историй вы ни сочиняли. Общество вам этого никогда не простит.
– Да? – Она широко распахнула глаза. – А я и не знала, что все так серьезно.
– Ну так знайте, – сурово сказал разбойник. – И хватит уже об этой глупости.
– Но ведь мой план превосходен! Ваша репутация так черна, что эти мелкие головорезы просто меркнут перед вами. Они вас сразу испугаются.
«Да, я определенно не в себе», – подумал Блэквуд. Ему уже начинало казаться, что ее план не такой уж и безумный. Это испугало его не на шутку.
Он нахмурился и вскочил на ноги. Надо держаться подальше от этих румяных щечек и глаз, меняющих цвет. Подальше от сладкого аромата лаванды и от ее полных губок. Ему так и хотелось прижать ее к себе и...
– Хватит!
– Значит, вы согласны?
– Нет, конечно! Это чистое безумие. И я, очевидно, свихнулся, что слушаю вас!
Минуту Сил вер внимательно рассматривала его, потом захлопала в ладоши:
– Я, кажется, поняла! Вы, наверное, за меня боитесь. Думаете, что я не смогу за себя постоять. Вы ошибаетесь. У меня большой опыт общения с мужчинами.
Он заметил, что у нее слегка заплетается язык. Что за бурда была в этом графине?
– Понимаю. Значит, наблюдая за ними, вы узнали о... как это вы выразились сегодня... «неуемных мужских страстях»?
– Именно.
– И по-вашему, все мужчины подвержены этим страстям?
– Думаю, да.
– Включая меня?
У нее хватило совести покраснеть.
– Не вижу причин считать вас исключением.
– В таком случае, – Блэквуд улыбнулся, глядя на то, как она попала прямиком в расставленную им ловушку, – откуда вы знаете, что в данный момент я не следую своим темным инстинктам и не веду вас к погибели?
На долю секунды в ее глазах промелькнула тень испуга.
– Я ни в чем не могу быть уверена. Но той ночью на вересковой пустоши... Вы ведь могли обидеть меня, ограбить, но не сделали этого.
В горле Блэквуда встал комок. Она не имеет ни малейшего представления о том, что играет с огнем. Он жесток и коварен. И чем скорее она это поймет, тем лучше.
– И поэтому вы решили, что у меня добрая душа и что на меня вполне можно положиться? – Лицо Блэквуда казалось очень суровым в бликах мерцающих свечей. – Вы много мужчин знали, говорите?
– Да, сотни, – небрежно бросила Силвер.
– И, полагаю, вы вели себя с ними свободно. – С каждым мигом лицо его становилось все суровее. – Целовать им себя позволяли и всякие прочие вольности...
– Только тем, которые мне нравились, – заметила Силвер.
– А я?
– О, вы мне вовсе не нравитесь, – призналась Силвер. – Вы мне просто нужны, вот и все.
– Как вы откровенны! – Сжав зубы, разбойник подошел к ней поближе. – Но вы сами попросили меня, чтобы я вас скомпрометировал. А для этого нужно...
Она распахнула свои блестящие глаза:
– Что нужно?
Это было уже чересчур.
В следующий же миг он прижал ее к себе и зарылся руками в ее каштановые волосы. Блэквуд думал, что она сначала застынет от неожиданности, а потом начнет кричать и вырываться. Черт возьми, он даже хотел, чтобы все именно так и случилось.
Но она этого не сделала. Она подняла на него вопросительный взор. Ее мягкие, влажные губы были удивленно полуоткрыты.
Какое же соблазнительное зрелище она представляла в этот момент для мужчины, который уже давно не ведал, что на свете есть такая нежность и наивность!
– Не смотри на меня так, – простонал он.
– Но вам я обязана жизнью. И теперь я ни в чем не могу вам отказать, – тихо сказала женщина, которую он держал в объятиях.
От ее чистосердечия он чуть не задохнулся. Господи, да никак она говорит серьезно! Дверь в комнату заперта. В этом месте никто не обратит внимания на ее крики. Короче, он мог делать с ней что захочет.
А она стоит перед ним, словно сама себя ему предлагает. У Блэквуда в голове крутилось сто разных вариантов, с чего начать.
Первым делом он стащит с нее это уродливое черное платье, и его взору предстанет ослепительно белая, нежная кожа, благоухающая лавандой. Потом он покроет поцелуями ямочку на ее щеке. После этого он опустится ниже и будет ласкать языком ее полные груди, которые сейчас обтягивала черная материя и при одном взгляде на которые он испытывал прилив страсти... Он сжал зубы и отстранился от нее.
– Это невозможно. Не думайте больше об этом.
– Извините, что я вас ударила по лодыжке. Понимаете, это все мой чертовский темперамент. Должно быть, я унаследовала его от отца, – прошептала Силвер.
– Да ничего, жить буду.
Она пошатнулась и чуть слышно икнула.
– И этот несчастный случай с мушкетом. Мне так жаль. Наверное, это было ужасно. Да, после такого случая можно утратить веру в людей.
Господи, похоже, она всерьез верит этой нелепой истории и жалеет его!
Блэквуд смотрел на нее, и сердце его бешено колотилось. Она стояла в самой знаменитой обители порока в Кингсдон-Кроссе, в объятиях самого отъявленного преступника во всем графстве и проявляла к нему сочувствие! Неужели эта женщина не осознает, какой опасности себя подвергает?
Вдруг она заморгала:
– Я... Я что-то так странно себя чувствую...
Не успел Блэквуд открыть рот и сделать ей внушение, что нельзя пить что попало, Силвер вздохнула и упала ему в объятия, лишившись чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122