А твой король, учитывая этот факт, испугался, что я могу тебя предать. Ради Бога, скажи мне скорей, что Мег ничего об этом не знает!
– Она ничего не знает. И королева Екатерина тоже, – поспешил заверить Патрик.
– Я вовсе не строила глазки Хэлу, – вновь заговорила Розамунда после некоторой паузы. – Но он все равно добился бы своего. И ради интересов нашей семьи мне пришлось быть с ним любезной – насколько это было возможно, Патрик. Ни о какой любви и речи не было, и, хотя я предана Англии, мне не кажется, что ты делаешь для своего короля что-то такое, что может навредить моей стране. Король Яков проявил себя мудрым правителем, для которого главное – мир и процветание его подданных. Я достаточно хорошо знаю Генриха Тюдора. Этот человек крайне честолюбив и жаден. Он обзавелся весьма неприятной привычкой постоянно делать вид, будто сам Господь на его стороне. Это могло бы показаться забавным, если бы не было так опасно. И я ни при каких обстоятельствах не предам тебя, Патрик, – с пылом заключила Розамунда.
– Знаю, – проговорил граф и снова поцеловал ее в губы. – Так ты поедешь со мной, моя милая Розамунда?
– Я поеду с тобой, Патрик Лесли, куда бы ты ни отправился. Ибо боюсь, что разлука разобьет мне сердце, – с готовностью ответила Розамунда.
– А как же Логан Хепберн?
– Логану нужен сын и наследник. И ему давно следовало бы жениться, а не морочить себе голову дикими фантазиями о ребенке, которого он увидел в шесть лет. Да, впервые он увидел меня ребенком, но я уже давно выросла. И не хочу выходить замуж только потому, что доказала свою плодовитость.
– Мужчина вправе ожидать – а особенно если он носит титул, – что жена наградит его потомством, – заметил Патрик.
– И я вполне с этим согласна, – отвечала Розамунда, – но для него это единственная причина для нашего брака – если не считать всей этой чепухи о том, как он впервые увидел меня. Он болтает о любви, но любит ли он меня на самом деле, я не знаю и не хочу полагаться на удачу. Мне вовсе ни к чему становиться его женой, чтобы выяснить, что во мне его привлекает лишь здоровая утроба, способная вынашивать жизнеспособных детей. Я никогда не знала любви, Патрик, пока не повстречала тебя. И не хочу отказываться от нее ради так называемой приличной партии. Не хочу и не буду!
– Нам следовало бы пожениться, тебе и мне, – задумчиво проговорил граф.
– Только в том случае, если ты согласишься покинуть свой Гленкирк, а я – Фрайарсгейт, – повторила Розамунда слова, сказанные не так давно Патриком.
– И как тебе удалось узнать меня так хорошо за столь короткое время? – добродушно усмехнулся он.
– А тебе – меня… – эхом отозвалась Розамунда. – Ох, Патрик! Меня совершенно не интересует, кто что скажет и подумает! Я люблю тебя! И мне вовсе не обязательно быть для этого твоей женой. Так же как и тебе вовсе не обязательно предлагать мне честь носить твое имя, чтобы я верила в твою искренность. Мы и так знаем, что любим друг друга. Для этого нам было достаточно посмотреть друг другу в глаза.
– Да, – согласился граф. – Это так, милая.
– Когда мы покидаем двор? – спросила она.
– После Крещения, – ответил Патрик. – Пусть все подумают, что я вернулся в Гленкирк, поскольку меня тяготит жизнь при дворе. И твое отбытие, Розамунда, также должно выглядеть как возвращение домой. Скажи, это будет очень трудно – получить разрешение королевы покинуть двор?
Розамунда ненадолго задумалась, а затем сказала:
– Да, это будет нелегко, но мне придется сказать, что заболела одна из моих дочерей и Мейбл прислала за мной. Конечно, королева обидится, но ей придется с этим смириться. Она хотела, чтобы я оставалась с нею до самых родов. Она ужасно боится, что так и не сможет родить королю здорового сына.
– Lang ееу сказал королю, что родится крепкий мальчик. Он сожалеет лишь о том, что не увидит, как его сын станет взрослым, – добавил граф.
– Тогда мне будет не так стыдно за мою маленькую ложь, – сказала Розамунда.
– А твой кузен, лорд Кембридж? Весьма приятный во всех отношениях джентльмен, но я боюсь, что под добродушной внешностью кроется острый ум и сильный характер! – заметил Патрик.
– Том очень умен, но мне придется рассказать ему всю правду о нашем путешествии. Он самый лучший друг, какой у меня был в этом мире, и никто, даже мои мужья, не заботился обо мне так, как Томас Болтон. Честно говоря, он наверняка обидится, что мы не позвали его с собой, – усмехнулась Розамунда. – Однако мне придется просить его вернуться во Фрайарсгейт. Он объяснит Мейбл, куда я отправилась и почему. А кроме того, он присмотрит за девочками и позаботится о том, чтобы никто не попытался оспорить мою власть. Мой дядя Генри все еще не потерял надежду завладеть Фрайарсгейтом через одного из своих сыновей. Эдмунд уже стар и может попасться на какую-то его уловку, но моего драгоценного Тома так просто не проведешь. И пока он будет во Фрайарсгейте, я могу не бояться, что вернусь домой и обнаружу свою дочь Филиппу замужем за кем-то из ее жутких кузенов. – Розамунда наклонилась и нежно поцеловала графа в губы. – Мне будет очень стыдно оставлять Тома одного. К тому же он всегда умеет скрасить своими шутками самый долгий путь.
– И, тем не менее, я бы не хотел, чтобы наша идиллия превратилась в семейное путешествие к морю, – заключил Патрик.
– А в Гленкирке сумеют обойтись без тебя? Ты уже известил своего сына?
– Адам давно взрослый. Он даже чуть-чуть старше тебя, моя маленькая возлюбленная. У него есть голова на плечах. Рано или поздно он все равно станет хозяином Гленкирка, вот пусть и привыкает справляться сам. – Патрик крепко прижал Розамунду к себе и чмокнул в макушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26