Доктор склонил голову к своему вытертому ковру, гадая, что об этом сказал бы отец мисс Абигейл. Он всегда о ней заботился.
Мисс Абигейл, приняв решение, подняла на доктора глаза. Ее поза на краешке кресла была чопорной и напряженной.
– Я прекрасно себя чувствую, обладаю здравым смыслом и имею почти пустой счет в банке, доктор, – заверила она, – а у вас двое раненых, за которыми нужен присмотр. Я думаю, ни один из них не достаточно здоров сейчас, чтобы навредить мне или убежать. Так что, может, мы закончим обсуждение?
Она поняла, что убедила доктора своим упоминанием о пустом банковском счете.
– Вы, без сомнения, умеете гладко говорить, мисс Абигейл, и я уже почти согласен с вами, уверяю вас. Но, знаете ли, я не смогу вам много платить. Примерно тридцать дол ларов за неделю. Герти я плачу столько же.
– Тридцать долларов вполне достаточно... о, и еще кое-что, – добавила она, сдвигаясь на самый край кресла.
– Да?
– Что вы предполагаете с ними делать, когда ваших пациентов доставят завтра утром?
Мисс Абигейл не потребовалось смотреть по сторонам, чтобы прийти к заключению, что дом доктора вовсе не то место, которое подойдет для госпиталя. Доктор тоже не имел никаких заблуждений насчет состояния своего дома. Открывавшуюся их взглядам картину в лучшем случае можно было назвать жалким беспорядком. И доктор, и мисс Абигейл прекрасно знали, что на втором этаже или на кухне было еще хуже. Они также знали, что мисс Абигейл помешана на чистоте. Поэтому когда доктор наконец закончил обводить взглядом комнату, он полностью согласился с непригодностью этого места.
– Полагаю, мы не сможем разместить их наверху? – спросил он безнадежно.
– Полагаю, там не самое удобное место. Я предлагаю перенести их в мой дом сразу же, как вы сочтете это возможным. Мне будет намного легче присматривать за ними, если в моем распоряжении окажется моя собственная кухня.
– Вы правы, – согласился доктор, и тут мисс Абигейл вдруг поднялась.
– А теперь могу я осмотреть пациентов?
– Конечно. Один на операционном столе, а другой – на софе в приемной комнате, но они оба не в себе в настоящее время. Завтра будет предостаточно времени, чтобы передать их под ваше покровительство.
Они прошли под аркой в приемную доктора, которая была лишь ненамного опрятнее гостиной. На продавленной софе, под трехстворчатым окном лежал без движения человек. Он был одет в городской костюм, жилетка и пиджак – расстегнуты. Одна ступня в коричневом чулке торчала из штанины, а другая с забинтованным носком и голой пяткой покоилась на подушке. Лицо, безмятежное в данный момент, было очень красивым. Каштановые волосы неопределенного оттенка спадали со лба мальчишескими волнами. Уши не были оттопырены, ногти были чистыми. И это вполне удовлетворило мисс Абигейл.
– Этот человек ограбил поезд? – спросила она.
– Нет. Это сделал другой. Этот, его зовут Мелчер, по всей видимости, помешал ограблению. Так рассказывают, что в Мелчера попала шальная пуля из револьвера другого парня, – доктор большим пальцем указал себе за плечо в сторону операционной. – Должно быть, про изошло что-то вроде драки, в которой участвовало несколько пассажиров, потому что к тому времени, как Так остановил поезд и по шел посмотреть, что там происходит, все уже рассказывали историю по-своему, а эти два парня лежали, истекая кровью. Один из выстрелов начисто отстрелил Мелчеру большой палец на правой ноге.
– Большой палец! – воскликнула она, прижимая пальцы к губам, чтобы скрыть улыбку.
– Если бы пуля прошла немного выше, было бы намного хуже. Но с другой стороны, он мог отделаться царапиной или вовсе не пострадать, если бы носил основательные ботинки, а не эти жиденькие городские туфли.
Мисс Абигейл посмотрела, куда указывает доктор Догерти, и увидела на полу одинокую стильную коричневую туфлю из замечательной мягкой кожи.
– Другую пришлось срезать с ноги, – объяснил доктор. – Но с отстреленным носком от нее в любом случае не было бы никакого толку.
Мисс Абигейл непроизвольно улыбнулась. Во-первых, из-за того, как доктор держал эту одинокую туфлю, бессмысленную без своей пары, а во-вторых, из-за нелепости ситуации – герой совершил свой геройский поступок, поплатившись за это пальцем!
– Что здесь смешного, мисс Абигейл?
Она моментально стала серьезной, досадуя на то, что ее поймали на легкомысленном отношении к утрате молодого человека.
– Нет... нет, простите, доктор. Скажите, потеря пальца – это серьезное ранение? Я хочу сказать, угрожает ли его жизни опасность?
– Нет, вряд ли. Палец срезан очень чисто, и так как пуля прошла через туфлю, в ране не осталось следов свинца или пороха. Парень находится в шоке и потерял много крови, но я дал ему снотворное и зашил рану, так что очень скоро он будет как новенький. Когда он проснется, этот палец будет пульсировать как сучий хвост, хотя... – Доктор, казалось, осознал, с кем он говорит. – О, простите, мисс Абигейл. Я не уследил за собой.
Мисс Абигейл густо покраснела и, запинаясь, проговорила:
– Я... О, бедный мистер Мелчер, мне он очень симпатичен.
– Да... ну... – Доктор Догерти прочистил горло. – Теперь мистер Мелчер, конечно, будет хромать, но это не так уж и страшно. Мы будем несколько дней накладывать шину и бинты, и я дам вам мазь. Но главные лекари – время и воздух. Вы правы, больше всего мистеру Мелчеру необходимо доброе участие.
– Об этом случае, пожалуй, хватит.
– А что другой? – спросила мисс Абигейл, успокоенная тем, что к ней вернулось самообладание.
Доктор направился к операционной.
– Другая пуля, боюсь, причинила гораздо больше вреда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143