– Привет, Майкл, – поприветствовала его как ни в чем не бывало Бесс.
– Бесс… ты выглядишь просто потрясно.
– Я то же самое подумала о тебе.
Улыбаясь, несколько секунд он молча смотрел на нее, пока не спохватился, что за ним наблюдают дети.
– По-моему, все великолепны. Рэнди… и Лиза, наша прекрасная невеста.
– Великолепна, – согласилась Бесс, направляясь к дочери.
Волосы Лизы были закреплены двумя маленькими гребенками и падали на спину крутыми локонами. Бесс повернула ее к себе:
– Прекрасная прическа. Тебе нравится?
– Очень. Чудо из чудес.
– Отлично. Нам нужно идти. Съемка в пять.
Майкл сказал:
– Можно взять твое пальто, Бесс?
– Да, оно в шкафу, за тобой, и Лизино тоже.
Лиза сказала:
– Нет, я свое не надену, изомнется платье. Кроме того, на улице почти весна.
Майкл открыл шкаф, как он делал это сотни раз, достал пальто Бесс. Лиза сняла вуаль с дверной рамы, Рэнди взял ее сумку.
– Как мы сядем? – спросил Рэнди, когда они направились к ожидающим их машинам, возле которых стояли водители в ливреях.
Майкл вышел из дома последним и закрыл входную дверь.
– Твоя мама и я решили, что поедем в одной, а ты, Рэнди, будешь эскортом Лизы, если не возражаешь.
Водители улыбались, один из них снял фуражку и протянул Лизе руку:
– Сюда, пожалуйста, мисс, примите мои поздравления. Сегодня прекрасный день.
Лиза поставила ногу в машину, но передумала и сделала шаг назад, когда Бесс уже была готова сесть во вторую машину.
– Мама, папа! – позвала она.
Бесс и Майкл обернулись.
– Скажите Рэнди, чтобы он в церкви не ковырял в носу, ведь гости будут смотреть.
Все засмеялись, а Рэнди пообещал, что даст ей как следует, как в детстве.
Двери машины закрылись, Лиза потрепала Рэнди по щеке:
– Молодец, братец, и глаза твои сегодня лучше.
Он сказал:
– Между этими двумя что-то происходит.
Лиза ответила:
– Надеюсь.
Во второй машине Майкл и Бесс сидели на белых кожаных сиденьях на безопасном расстоянии и избегали смотреть друг другу в глаза. Но чувствовали себя великолепно! Не только каждый в отдельности, но вместе. Совпадало все, вплоть до сочетающихся по цвету туалетов.
Когда искушение стало слишком сильным, Майкл повернулся к ней и сказал:
– Мы вот так же ездили в церковь утром по воскресеньям.
Она тоже позволила себе взглянуть на него.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Лимузин повернул за угол, и водитель спросил:
– Невеста – ваша дочь?
– Да, – ответил Майкл.
– Значит, счастливый день.
– Очень счастливый.
Майкл снова посмотрел на Бесс. Этот день сулил им кое-что. Водитель опустил стекло, отделяющее его от пассажиров, и они остались одни. Атмосфера была искушающей, изоляция романтичной. Оба сознавали, что на них работает и прошлое, и настоящее, притягивая их друг к другу и расслабляя.
Через какое-то время Майкл сказал:
– Ты сменила ковер в вестибюле.
– Да.
– И обои.
– Да.
– Мне нравится.
Она отвернулась, тщетно пытаясь образумить себя.
– Бесс?
Майкл накрыл ее руку своей. С усилием она отняла ее.
– Майкл. Прошлое будет преследовать нас сегодня, но оно не изменит того, что есть.
– А что есть? – спросил он.
– Майкл, не надо. Это неразумно.
Некоторое время он молча смотрел на нее.
– Хорошо. Пусть будет, как ты хочешь.
Остаток пути они проехали молча, но Бесс чувствовала на себе его взгляд. Сердце ее билось где-то в горле, и ей казалось, что он это видит. Она чувствовала и восторг, и смущение и понимала, какая во всем этом таится угроза.
Семейство Пэдгетг уже прибыло в церковь. Появление лимузинов вызвало общий восторг. Марк в таком же, как Майкл и Рэнди, смокинге, увидев подъезжающую невесту, недоверчиво улыбнулся, открыл дверцу и заглянул в машину.
– Откуда это?
– Мама и папа арендовали это для нас. Здорово, правда?
Начались объятия, приветствия, восклицания. Затем все вошли в церковь, где фотограф уже устанавливал свое оборудование. В комнате для переодевания невесты стояли плоские белые коробки с цветами. Бесс помогала Лизе прикрепить получше вуаль. Женский состав семейства Пэдгетт крутился перед большим и высоким зеркалом, что-то поправляя и улучшая в своих туалетах в последние минуты. Бесс поглубже запрятала гребенку в Лизиных волосах и вколола для верности еще две шпильки.
– Ну как, хорошо? – спросила она.
– Хорошо, – одобрила Лиза. – Подай, пожалуйста, мой букет, мама.
Бесс открыла одну из коробок. Тонкая зеленая бумага зашелестела, и у нее застыли руки. В восковом зеленом гнездышке лежал букет абрикосовых роз и кремовых и белых азалий, точно таких, как те, с которыми она шла к алтарю в 1968 году.
Она повернулась к Лизе, которая стояла спиной к зеркалу:
– Нечестно, дорогая.
– На войне и в любви все частно, а у вас сейчас и то и другое.
Бесс смотрела на цветы и чувствовала, как теряет контроль над собой и как улетучивается ее намерение быть благоразумной.
– Ты стала коварной маленькой женщиной.
– Спасибо.
У Бесс на глаза навернулись слезы.
– Если я из-за тебя заплачу и испорчу грим, тебе это никогда не простится.
Она высвободила букет из вощеной тонкой бумаги.
– Ты, конечно, отнесла мои свадебные фотографии флористу.
– Конечно.
Лиза подошла к матери, взяла ее за подбородок и заглянула в блестящие глаза:
– Похоже, действует.
У Бесс дрожали губы.
– Ты непослушная бессовестная девчонка.
Лиза засмеялась:
– Тут и для папы есть. Приколи к его смокингу.
Остальным женщинам в комнате она сказала:
– Пожалуйста, достаньте мужские бутоньерки и прикрепите к их смокингам. Марианна, ты поможешь Рэнди?
Рэнди видел, как Марианна, в чем-то воздушном, неземном, направляется к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103