– Ну и ну… Это что такое? – Майкл осторожно обнял ее.
– Не знаю. – Она прижала платок к лицу. – Просто захотелось поплакать.
– Ну что ж, это не запрещено. Ведь ты мать.
– Ну что я за нюня!
– Не важно. Ты ее мать.
– О Майкл! Все. Она замужем.
– Я понимаю. Она наш ребенок, но теперь она уже не принадлежит нам.
Бесс больше не сдерживалась. Она обняла его плечи и зарыдала. Майкл поглаживал ее по спине. Она перестала плакать, но они так и стояли обнявшись.
– Помнишь, когда она была маленькая, как она устраивала для нас концерты?
– И мы были уверены, что это будет новая Ба-рбра Стрейзанд.
– И как она всегда сидела на буфете, когда я пекла печенье, и помогала мне размешивать тесто. Ее головка все время лезла мне под руку.
– А как она закутала лампочку в кукольной комнате игрушечным одеялом и чуть не сожгла весь дом?
– А ты помнишь, как она повредила руку на катке, и врачу пришлось ее сломать до конца, чтобы можно было наложить гипс? О Майкл, я бы предпочла тогда, чтобы он сломал мою.
– И я тоже.
Они помолчали, вспоминая. И только через какое-то время опомнились: стоят обнявшись и прекрасно при этом себя чувствуют.
Бесс сказала:
– Наверное, я испортила твой смокинг.
– С Лизой все в порядке, Бесс. – Голос Майкла был спокойным, и он говорил искренне. – Она победительница.
Бесс заглянула ему в глаза:
– Да, я согласна. И я верю, что она будет счастлива с Марком. Поэтому обещаю больше не плакать.
Они продолжали стоять, как стояли, наслаждаясь близостью друг друга. Она не торопилась высвободиться из его объятий.
– Я обещала Лизе, что мы проверим, чтобы в комнате все осталось чисто. Закрой, пожалуйста, если не возражаешь, коробки с цветами, пока я накрашусь.
Он опустил руки и сказал:
– Конечно. Закрою.
Увидев себя в зеркале, Бесс ужаснулась:
– Господи, на кого я похожа!
Майкл оглянулся через плечо, завязывая коробки. Бесс поправляла макияж. Он положил коробки на стул у двери, застегнул Лизину сумку и встал позади Бесс, с интересом наблюдая, что она проделывает со своими глазами.
– Не смотри, – сказала она, поднимая голову, чтобы свет падал получше.
– Почему?
– Я начинаю нервничать.
– Почему?
– Потому что это интимное дело.
– Мне приходилось видеть тебя и в более интимном.
Ее рука застыла, когда она увидела его отражение в зеркале. Он был на полголовы выше ее, галстук-бабочка и белый воротничок были выше ее плеча и выгодно подчеркивали смуглость его кожи и черноту волос. Она продолжала заниматься своим лицом, накладывая на веки зеленые тени. Он стоял за ней, засунув руки в карманы, следя за каждым ее движением и получая от этого явное удовольствие. Бесс откинула голову назад, положила тушь сначала на верхние ресницы, потом на нижние.
– Я не помню, чтобы ты раньше возилась со всем этим.
– Я посещала курсы.
– Какие?
– Ну, не курсы, а уроки, что ли, по макияжу.
– Когда?
– Сразу после нашего развода. Как только стала зарабатывать деньги.
Он слегка улыбнулся:
– Результат налицо.
Их глаза встретились, и ей пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы не показать, что его слова ее взволновали. Это ей не удалось. Она положила тушь в сумочку и защелкнула ее.
– Майкл, ты флиртуешь со мной?
Она подняла подбородок и поправила волосы за левым ухом.
Продолжая усмехаться, он взял ее под руку:
– Пошли, Бесс. Пошли праздновать свадьбу нашей дочери.
Прием устроили в «Ривервуд клаб», с видом на Сент-Крой, на той стороне реки, где находится Висконсин. Они доехали туда, отгороженные от мира замкнутым кожаным салоном лимузина: каждый на своем сиденье, не касаясь друг друга даже краем одежды. Уже стемнело, но когда они спустились с холма в город, огни Стилуотера отражались в стеклах машин, падали на их плечи и лица. Время от времени они взглядывали друг на друга в надежде, что отблеск упадет на лицо другого, а когда это происходило, отворачивались.
Они пересекли мост. Миннесота осталась позади, и машина поднялась вверх к Хултону.
Наконец Майкл повернулся, позволив себе чуть приблизиться к ней.
– Бесс, – сказал он.
Она попыталась разглядеть его лицо. Освещенные улицы остались позади, и они ехали по сельской местности.
– Что, Майкл? – наконец сказала она.
Затаив дыхание, он колебался: все еще обдумывал, надо ли говорить то, что собирался сказать.
– Ничего, – ответил он наконец, и она постаралась скрыть разочарование.
«Ривервуд клаб», старое здание семнадцатого века, стоял на высоком берегу реки среди сучковатых дубов. К нему вел подковообразный въезд. Перед зданием расположился сквер в форме сердца, края которого образовывал подстриженный под углом вечнозеленый кустарник. Над шестью белыми колоннами высились два этажа. Все здание опоясывала веранда.
Майкл помог Бесс выйти из лимузина, взял ее под руку, открыл тяжелую входную дверь, отдал ее пальто вместе со своим в гардероб и положил номерок в карман.
В вестибюле висела гигантская люстра, в бальный зал вела роскошная лестница.
– Вот за что мы платим, – сказал Майкл, поднимаясь с Бесс по лестнице. – Не знаю, как ты, но я намерен получить за свои деньги все возможные удовольствия.
Он начал с шампанского. Перед входом в бальный зал был устроен фонтан из шампанского, а рядом стояла пирамида бокалов на высоких ножках, выстроенная столь искусно, что не всякий решился бы ее разрушить. Майкл взял один с самого верха и сказал Бесс:
– Ну как? Шампанского?
– Раз мы за него платим, почему бы и нет?
С бокалами в руках они смешались с толпой. Бесс поймала себя на том, что по пятам следует за Майклом: останавливается, когда останавливается он, беседует с теми же людьми, что и он, в общем, так, как это было до развода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103