— Сделай же что-нибудь, Джеймс! Она уходит!
— Ты говорила, что любишь меня! — крикнул он.
Остановиться Мэгги заставили не столько слова, произнесенные Джеймсом, сколько его голос — голос человека, которого предали. Перешептывания гостей становились все громче. Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох и заставила себя вновь обернуться и посмотреть ему в лицо. Ропот мгновенно стих. В воздухе повисло напряжение.
— Я люблю тебя, — мягко произнесла она, краснея от ахов и вздохов со стороны собравшейся публики.
— Но тогда…
Джеймс сделал шаг вперед, но она подняла руку, тем самым остановив его, и продолжала:
— Поэтому я и не стану твоей женой. Я не хочу выходить замуж за человека, которому сама мысль о женитьбе причиняет муки.
— Какие муки, о чем ты? — изумился Джеймс. — Это вовсе не так!
— О, Джеймс, — подала голос леди Барлоу. — Полагаю, Мэгги решила так из-за того, каким холодным и сварливым ты иногда бываешь.
— Верно подмечено. Зачастую ты просто невыносим, — согласился один из гостей.
— А о последних нескольких неделях и говорить нечего, — поддакнул ему другой.
Поднялся лорд Маллин:
— Однажды ты оттаскал за грудки своего кучера и порвал его ливрею. Прямо около клуба. И прислугу свою ты гоняешь нещадно. Все верно, Джеймс. Ты бываешь отвратителен.
И Роберт виновато поглядел на Мэгги.
— Ах, да заткнись ты! — Джеймс злобно глянул на своего друга и снова перевел взгляд на Мэгги.
— Ну хорошо, может, я и бываю не в духе, — признался он. Среди гостей послышалось фырканье, однако Джеймс это проигнорировал. — Но к свадьбе это никакого отношения не имеет. Как и к тому, что ты любишь меня. Я рад, что ты меня любишь. Мне вовсе не это причиняло страдания.
— Тогда что же?! — в отчаянии воскликнула Мэгги. Она видела ту внутреннюю борьбу, что происходила в нем, отражаясь на лице. Вдруг он стал каким-то удивительно беспомощным, и Мэгги ощутила легкое разочарование. Она снова собралась уходить, но к двери успела сделать лишь один шаг.
— Потому что я тоже люблю тебя! — проговорил он.
— Он вас любит, миледи! — с надеждой повторил Бэнкс вслед вновь остановившейся Мэгги.
— Хм. Неприлично любить свою жену, — заметила дама справа от Мэгги. — Хорошо, что она не выходит за него.
— Ах, да помолчите же и дайте послушать, — зашипел кто-то на недовольную женщину.
Мэгги повернулась к Джеймсу, разумеется, смущенная донельзя.
— Ты страдаешь из-за того, что любишь меня? — спросила она. Слова Роберта только теперь начинали обретать смысл, но многое еще оставалось ей неведомым.
— Нет, — вздохнул Джеймс. Он приблизился к Мэгги, так что теперь они стояли лицом к лицу. — Я страдаю не из-за любви к тебе, а из-за того, какие чувства она во мне вызывает.
Раздосадованная и изумленная одновременно, Мэгги склонила голову набок:
— И какие же чувства она вызывает в тебе?
— Она причиняет мне боль и пугает меня, — нежным голосом признался он. Его тетя и слуги Мэгги подкрались поближе и стали прислушиваться. — Я не могу оберегать или защищать тебя, Мэгги. Ты делаешь, что и когда захочешь. Когда я почти потерял тебя и представил себе, какой пустой и ненужной будет моя жизнь без тебя, я…
— Что это он там нюни распускает? — провозгласил престарелый джентльмен.
Мэгги бросила сердитый взгляд на грубияна и немного удивилась, когда покрасневший Джеймс вдруг взял ее за руку и потащил с выходу. При этом он бросил через плечо:
— Никому не уходить. Мы сейчас вернемся.
Мэгги удивилась еще больше, когда, выйдя из церкви, они не остановились, а пошли прямо к его карете. Велев слуге, охранявшему карету, пока Кроуч следил за венчанием, отойти, Джеймс открыл дверцу и помог Мэгги забраться внутрь. Сам он поднялся следом.
— Возможно, это не лучшее место для беседы, но по крайней мере здесь мы одни, — сказал он. Захлопнув дверцу, он сел на сиденье напротив нее.
— Я… — начала Мэгги, но Джеймс поднял руку, призывая ее к молчанию.
— Нет. Начну я, — сказал он. Раздраженно поправив шейный платок, он вдохнул полной грудью и начал: — Мэгги, последние несколько недель я был и правда невыносим. Я люблю тебя. Я осознал это в доме Роберта, когда ты лежала раненая.
— Да, Роберт говорил мне, что сказал тебе об этом.
— Да, сказал. Но это было уже лишнее. Почти, — добавил он, когда во взгляде ее появилось сомнение. Тяжело выдохнув, он продолжал: — Мэгги, я был едва ли не влюблен в тебя еще до нашей встречи. Думаю, что и добряк Роберт тоже.
Мэгги широко раскрыла глаза:
— Письма?
— Да. Твои письма. Джеральд читал нам каждое из них, всякий раз, как только получал. Конечно, он также многое о тебе рассказывал, но через письма мы услышали твой голос. Узнали тебя. Ты помогала нам вырваться из всей этой грязи и крови, вселяла жизнь и свет в наши сердца. Когда я вернулся, мне не терпелось с тобой встретиться. Не терпелось сдержать обещание и заботиться о тебе. Я сделал бы это, даже если бы Джеральд не попросил меня.
Он нахмурил лоб и сказал:
— Понимаешь, тем вечером, когда в тебя стреляли и ты сказала, что любишь меня, я уже открыл рот, чтобы сказать тебе то же самое, но тут Роберт начал обрабатывать твою рану. Ты вскрикнула и потеряла сознание. Я так и не успел тебе признаться. Но если бы и успел, то, возможно, убедил бы себя, что просто пытаюсь облегчить твои страдания. Я не очень-то разбираюсь… в чувствах. Однако мне не пришлось ничего говорить. Роберт не дал мне сорваться с крючка. Он увидел, что творится в моей душе. — Джеймс вздохнул. — Он понял, что я безумно люблю тебя. Но одного он не знает — того, почему я тебя люблю.
— Почему любишь меня? — словно эхо повторила Мэгги, боясь, что все это окажется сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102