Она летела мимо ошарашенных гостей, мимо официантов, мимо слуг, пока не оказалась в самой старой части замка. Вдали от людей она почувствовала себя немного лучше. «Ну, давай, Селина, — уговаривала она себя, переходя на медленный, исполненный чувства собственного достоинства твердый шаг. — Где же хваленая сила духа рода Фонтенов?» Она остановилась в пустынном коридоре и перевела дух.
Почему-то ее многочисленным родственникам Бог дал либо волю, либо ум, либо решимость — качества, считавшиеся у Фонтенов фамильными. Ей же достались только лишь знаменитые огненно-рыжие волосы.
Нет, нет, нет! Она плотно сжала веки, отгоняя хорошо знакомое ощущение собственной неполноценности. Может быть, она недостойна их всех, но не из-за этого ей так не везет. Она еще не нашла своего места в жизни, но когда-нибудь это произойдет. Только надо непременно избавиться от привычки жалеть себя. И от привычки паниковать.
Она открыла глаза, сбросила с ног итальянские лодочки, схватила их, прижала к груди, и, расправив плечи, уверенно двинулась по коридору к своей комнате. Вокруг господствовала тишина, лишь изредка нарушаемая отголосками празднества.
Она выбрала эту часть замка, потому что тут всегда было тихо. С этим крылом дома были связаны самые приятные воспоминания детства. С этими комнатами в готическом стиле, с этими старинными коврами.
Селина остановилась возле гобелена, освещаемого старой лампадой. Именно коллекция гобеленов, хранящаяся в замке, стала главной причиной, почему она выбрала профессию художественного ткачества. В коллекции были уникальные образцы: средневековые материалы и техника странным образом сочетались с современной цветовой гаммой и узором. И ей тоже хотелось создать что-либо подобное — неповторимое и вечное.
Вздохнув, она повернулась и пошла дальше. Трудно винить семью за то, что ее новое увлечение не приняли всерьез. Ведь раньше она уже пыталась и открыть собственный ресторан, и стать фотомоделью и тренером по аэробике. И ничто не могло удержать ее больше года.
Но они поймут: нынешняя ее страсть — это настоящее.
У нее будет время всем доказать. Куча времени. Через две недели она ляжет в клинику, и все будет в порядке. Бояться нечего.
Держась за эту мысль как за спасательный круг, Селина пошла дальше, любуясь другим милым ее сердцу орнаментом: двумя переплетенными буквами «Г» и «Р», вырезанными над всеми дверями замка.
Семейное предание гласило, что буквы вырезали во времена первого хозяина замка — Гастона де Варенна. По тому же преданию, Гастон де Варенн был большим ценителем женской красоты, во всяком случае, до тех пор, пока не встретил свою будущую жену. Та настолько покорила его сердце, что ее инициалами украсили двери всех замков, которыми он владел, — а таких в округе было несколько. Правда, нигде в архивах не сохранилось записей с полным именем женщины, а со временем оно забылось, так что инициалы несли на себе отпечаток некой тайны.
Грустная улыбка тронула губы Селины, когда она вошла в следующий коридор. Будучи маленькой девочкой, она часто представляла себя загадочной леди Р., воображала, как на белоснежном коне она сопровождает своего красавца рыцаря на красочные турниры и роскошные пиры, на которых все женщины носят большие изысканные шляпы.
Улыбка сама собой угасла. Как трудно расставаться с некоторыми мечтами! Ведь до сих пор ей хотелось иметь рядом именно такого мужчину — мягкого, учтивого, задумчивого, говорящего тихим голосом. Одним словом, настоящего рыцаря, готового преданно служить своей даме.
Как же она ошиблась, приняв за своего героя человека, предавшего ее, как только с ней случилась беда!..
На этот раз при воспоминании о Ли она почувствовала гнев, ярость и… боль. У него не было права винить ее за инцидент в парке Линкольна. Правда, ей пришла в голову внезапная мысль пойти туда погулять — это казалось очень романтичным. Но если бы он не сцепился с бандой вооруженных подростков, которые попытались угнать его новенький «БМВ», ее бы не ранили.
В газетах это назвали «инцидентом с ограблением машины». Одна роковая секунда, которая изменила всю ее жизнь и лишила будущего.
У нее вдруг все поплыло перед глазами. Неужели она в последний раз видит эти ухоженные залы и гобелены Лафонтена? Неужели в будущем году она сюда уже не вернется?
Последние несколько шагов до своей комнаты Селина пронеслась опрометью. Ничего не видя от слез, она закрыла дверь и швырнула в сторону туфли, как будто именно в них был источник ее страхов. Ее сердце колотилось, голова раскалывалась от боли.
Она потерла пальцами виски. Нужно скорее заснуть! Завтра утром ей будет легче. Она почувствует себя лучше. И сильнее. И посмотрит своей беде в лицо. И расскажет о ней своим близким. А сейчас не надо о ней думать.
Селина погасила свет, сразу же ощутив, насколько приятнее находиться в прохладной темноте комнаты после огней и шума главного зала. Босиком она пересекла комнату и подошла к туалетному столику. Вынула из ушей серьги, расстегнула часики и положила их на полированную поверхность.
До нее доносились звуки праздника: на улицах, окружавших замок, жители городка Сен-Пол устроили фейерверк, сопровождая сверкание и хлопки петард и шутих пением и смехом. Наверное, уже скоро полночь.
Она сняла шляпу и шагнула к окну. Свет от полной луны пробивался сквозь цветные стекла витража. За окном тихо падал снег, сияли огни в домах, мигали неоновые рекламы открытых всю ночь заведений. На обрушенной местами стене, опоясывающей древний замок, она увидела с полдесятка людей, вооруженных камерами и телескопами, направленными в небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114