Я кивнула в ответ, сделав вид, что не заметила его слегка скривившихся губ. Мне и так хватало впечатлений, чтобы добавлять новые волнения.
Мистер Ллевелин предложил мне руку, чтобы провести в дом. Я любезно согласилась. Идя рядом с ним, я ощутила легкий аромат мыла для бритья. Только ткань пиджака отделяла мою руку от крепких, накачанных мускулов. От этих впечатлений мои собственные мышцы напряглись так, что даже дышать стало трудно. Я попыталась объяснить свое волнение тем, что еще не полностью убедилась в тех добрых переменах, которые произошли в наших отношениях.
Но в его поведении не чувствовалась фальшь. Он открыл дверь гостиной и предложил присоединиться к его сестре, которая была там. Прежде чем оставить меня, он спросил, не нужно ли мне что-нибудь? И тем не менее, в его манерах ощущалось что-то странное. Может быть, слишком осторожная для него манера говорить? Слишком уж тщательно он подбирал слова.
Это, может быть, потому, что еще сомневался во мне?
Или потому, что хотел произвести на меня впечатление? Вот, дескать, каким совершенно другим человеком он может быть со мной.
Я посмотрела в глубину гостиной, которую указал мне мистер Ллевелин. Под своей сестрой он подразумевал в этот раз Урсулу. Но меня мало привлекала ее болтовня с Эглантиной, скорее всего, об отсутствующем Винни. Поэтому я поблагодарила его и решила вернуться в свою комнату. Там, по крайней мере, я могла раскрепоститься и собраться с мыслями. Прежде чем расстаться с ним, я сочла нужным из любезности сказать несколько слов.
— Вы видели сегодня Фанни? — спросила я. Кажется, я неудачно выбрала тему. Она вызвала у него очевидное раздражение, даже легкие морщинки появились у него на лбу.
— Она что, снова исчезла? — ответил он вопросом на вопрос.
— Снова? — ничего не поняла я.
— Этот талант у нее проявился еще в детстве, — пояснил Эдмонд. — Она умеет скрываться с глаз, и ее невозможно найти до тех пор, пока сама не явится. Простите ей плохое воспитание, мисс Кевери. Так как свои фокусы она держит про запас, главным образом, для нас с Урсулой, то ее гостям обычно живется лучше, чем нам. Их она любит развлекать.
— Мне и так хорошо, — заверила я его. — Беспокоюсь только потому, что, возможно, ей хочется побыть с кем-нибудь.
— Не беспокойтесь о ней, — произнес он. — Когда вы ей понадобитесь, она, будьте уверены, найдет вас.
Я собралась уйти, но задержалась на лестнице и посмотрела через плечо. Он все еще стоял на том же месте, наблюдая, как я поднимаюсь. У меня создалось впечатление, что он в эти минуты вел напряженную внутреннюю борьбу сам с собой, ни одна сторона пока не добилась успеха.
— Во мне тоже шла борьба. Я все пыталась вспомнить, что же это я хотела сказать? Наконец, вспомнила. Поспешно вернулась к нему.
— Мистер Ллевелин, если вы будете многого ожидать от Фанни, и она почувствует вашу веру в нее, она, возможно, удивит вас, — сказала я.
— Хорошо, я буду помнить об этом, мисс Кевери, — сказал он голосом, лишенным всяких эмоций.
Я оставила его убежденная, что он сказал мне все, что хотел сказать в этот день.
Так как миссис Мэдкрофт вышла из своей комнаты, то я решила навестить Чайтру и задать ей несколько вопросов. Служанка слегка приоткрыла дверь и выглянула. Увидев меня, она поспешно впустила меня в комнату.
Я удивленно рассматривала ее. Выражение лица этакое, словно она страдала от сильной головной боли, а глаза припухшие и усталые. Даже ее сари, всегда идеальное сари, сейчас было измятым. Я заподозрила, что Чайтра, пользуясь отсутствием хозяйки, решила немного вздремнуть.
— Ты плохо выглядишь, — сказала я. — Могу я что-нибудь для тебя сделать?
— Я выполнила всю необходимую работу, — заверила она меня.
Она говорила как-то настороженно, не так, как обычно. Это совсем сбило меня с толку.
— Что тебя беспокоит? — спросила я прямо.
— Я… я плохо спала прошлую ночь, — призналась она.
При этом Чайтра отвела глаза в сторону и стала теребить передник. Это движение глаз и ее замешательство убедили меня в том, что она говорит не всю правду и пока у нее нет желания пускаться со мной в откровенности. Что ж, надо применить испытанные женские хитрости.
— А я думала, что мы с тобой друзья, — сказала я с легким укором. — Если возникли какие-нибудь трудности, ты можешь мне откровенно сказать.
Она опустилась на краешек своей узкой кровати и сжала ладони. Ее лицо отражало душевные переживания, близкие к смятению.
— Мне не хотелось бы пугать вас, — произнесла она подавленно. — Но, чувствую, этот дом открыт большому злу.
— Ты тоже это чувствуешь? — спросила я.
— Да, присутствие чего-то зловещего, — уточнила она.
Я кивнула в знак подтверждения. Это то самое, что я почувствовала в день приезда и с каждым днем ощущала все сильнее и сильнее.
— Сначала я думала, что все это одна глупость, потому что миссис Мэдкрофт сказала, что в доме лишь одна печаль, — рассказала я о своих ощущениях.
— Она ничего не знает, — уверенно произнесла Чайтра. — Она чувствует только то, что хочет почувствовать. А здесь есть силы, которые не подвластны ей.
— Господи, — встревожено произнесла я, садясь также на краешек кровати и беря Чайтру за руку.
— Скажи мне, пожалуйста, почему ты не открыла дверь сразу, когда я постучала?
— Я… я боялась, — тихо сказала она. — При этом Чайтра задрожала, и ее теплая коричневая кожа приобрела болезненно-желтый оттенок. — Прошлой ночью, я уже говорила, я не могла спать, — продолжала она.
— Да, было жарко, — подтвердила я. — Мне и самой все никак не удавалось уснуть.
— Дело не в жаре, — возразила служанка. — В этой стране я никогда не страдала от жары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136