– Вы так и будете стоять там и есть, как дикарь? – Она вырвала хлеб у него из рук.
– Мои манеры поведения за столом – это самое грубое оскорбление? – ледяным тоном поинтересовался он.
– Нет, не только. Это лишь одно из новых оскорблений. – Глаза Ренаты обратились к боку Джейка: не смотреть туда было выше ее сил. Рана хорошо заживала, но вместо нее останется ужасный шрам. На его руках и спине были еще маленькие Шрамы, настолько маленькие, что их можно было бы рассмотреть только, когда он слишком близко подходил к ней. Не успев остановить себя, она подумала, что этот шрам на боку идет его прекрасной внешности. Глупости! Джейк Вулф был далек от совершенства!
– Почему вы все еще здесь? – раздраженно спросила она. – Вы уже достаточно поправились, чтобы ехать.
Несколько минут Джейк не отвечал. А почему она все еще здесь? Он не мог признаться Ренате, что не может объяснить самому себе, почему он до сих пор остается в этом доме, спит в сарае, когда мог бы спать в горах.
Разумеется, он не мог признаться девушке, что чувствовал к ней все возрастающее влечение. Все это было необъяснимо. Каждый день он ждал, как войдет в дом, увидит ее и поймет, что она – не видение, о котором он мечтает каждую ночь… Но всякий раз его ждало своего рода разочарование. Почему-то каждый день она становилась еще прекраснее, чем накануне.
Поэтому ему надо было заставить ее уехать из Серебряной Долины. У нее уже все собрано, и вскоре она будет уже на пути в Филадельфию… вернется туда, где ее место.
– Завтра я уезжаю, – торжественно объявил он, все еще не отходя в сторону. Он скрестил на груди руки и преградил ей дорогу.
Рената улыбнулась. Это была настоящая улыбка, а не растягивание губ, которое он наблюдал последнее время, когда она пыталась вести себя так, словно ее не беспокоят его загадки, а щеки вспыхнули нежным розовым румянцем.
– Завтра? В самом деле?
– В самом деле, – ответил Джейк, отходя в сторону и давая ей дорогу. Она прошла мимо него и направилась в дом. – Как только я доставлю вас на платформу.
– Я никуда не еду. – Рената повернулась к нему. Все движения ее были очень грациозны, а от ее рыжеватых волос, золотисто-желтого платья и молочно-белой кожи исходило сияние.
– Нет, едете. Вы едете домой.
– Конечно же, нет, – настаивала Рената. Джейк замялся. Они могут простоять здесь весь день и так и не закончить эти бесконечные препирательства.
– Если надо помочь вам собраться и погрузить ваши сундуки в повозку, я это для вас сделаю. – Он отвернулся от нее, и ей не удалось ему ответить. Она доверяла ему, это хорошо. Он вышел за дверь и быстро широкими шагами удалился.
Рената стояла посреди гостиной. Впервые в жизни она не находила слов. Домой. Но она не может ехать домой. Еще не время!
Потом Джейк появился в дверях, с угрюмым видом вошел в комнату, тихо выругавшись, притянул ее к себе и поцеловал.
Это не был поцелуй в щечку, какими он награждал ее, когда к ней приходили гости. Этот поцелуй замкнул его губы на ее розовых лепестках, он так сильно прижал ее к своей груди, что она едва могла дышать.
Рената выронила ломоть хлеба и стала отбиваться от пленивших ее рук Джейка. Они напоминали крепкие стальные канаты. Жар его тела окутал ее, сердце громко билось в груди. Рот его был жесткий, настойчивый, а руки – неподатливые, как сам Джейк.
И тут что-то изменилось. Он все еще держал ее, но уже не так крепко. Он все так же целовал ее, но и губы его смягчились. Он осторожно приблизился к ней, раздвинул ее губки и прикоснулся к ее язычку.
Рената перестала трепетать. Это было чуждое, но отнюдь не неприятное ощущение – где-то в глубине желудка, хотя ей казалось, что оно ширится в глубине ее души. «Значит, вот что испытываешь от нормального поцелуя», – подумала она, обняв Джейка за талию и прижимая ладони к его спине. Кожа его была теплая, жесткая, и в то же время шелковистая.
Ей казалось, что она растворяется в его объятиях и не устоит на ногах, если он перестанет держать ее. Он протолкнул язык ей между губ, и она сама раскрыла их, принимая его дар: огонь, пламя, сжигавшие ее, сбегавшие по спине. Мощной рукой он гладил ей затылок, а потом погрузил пальцы в волосы. При этом у него вырвался тихий стон.
Они оба услышали звуки шагов чьих-то обутых в башмаки ног, и Рената отскочила в сторону, как только Джейк отпустил ее. Его синие глаза смотрели как-то странно, он так же, как и она, не понимал, что случилось.
В дверях стоял Лестер Паттон. Лицо его было красным, как спелая клубника. Шляпу он держал в руках. Со времени их первой встречи, когда он хотел забрать Джейка, Рената несколько раз видела Лестера, и он всегда был уважителен и вежлив. При этом он каким-то образом умел сохранять неизменным слой пыли и грязи.
– Я привез повозку, как вы просили, Джейк, – сказал он, не поднимая глаз от пола. – Вы уверены, что не хотите, чтобы я правил…
– Я сам справлюсь, – холодно произнес Джейк.
– Мне будет так неприятно видеть, что вы уезжаете, мисс Паркхерст. – Глаза Лестера были устремлены то ли на пол, то ли на кончик его пыльного башмака.
Рената уставилась на Джейка. Вот его очередное представление! Он видел, что приближается Лестер, поэтому он вошел в дом и поцеловал ее. Ее злило, что она наслаждалась его поцелуем, Джейк Вулф может гордиться собой!
И прежде чем она успела обдумать, что делать, она ударила его со всей силой, на которую была способна. Она раньше никогда никому не давала пощечину, да ее никогда и не выводили из себя. Ладони ее словно опалило ожогом, они покраснели. На его щеке вспыхнуло красное пятно.
Звук удара заставил Лестера вскинуть голову. Он почти боялся… ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84