Имя Карра снова появилось в калифорнийских газетах, но на этот раз его злой гений подвел его. Соревнуясь со своими соседями по Ноб-Хиллу, Карр и несколько других лесопромышленников присоединились к Шведской инженерной компании и заключили с ней трастовый договор, с тем чтобы избежать конкуренции в строительстве.«Сан-Франциско экзэминер» сообщил, что они либо перекупили все конкурирующие фирмы, либо вынудили их отойти от дел. Подкуп государственных чиновников стоил Карру кучу денег, но взамен к нему текли миллионы. К тому времени, как об этом с негодованием написали газеты, на Западном побережье не строилось ни одного здания, подрядчиком которого не был бы Хэрроу. Похоже было, что Карру угрожал антитрастовый иск.Именно Элисон обратила внимание на то, на что Джинкс не обратила внимания.— Дядя Карр — нечто иное, как мошенник, мама. Он богат, потому что ворует. Не значит ли это, что мы — тоже мошенники, ведь мы владеем частью компании?Устами младенца… — подумала Джинкс. Эли так гордилась своими двумя процентами компании. И именно из-за этих двух процентов она сейчас так и негодовала.— Это и наша компания, — заявила она. — У него нет никаких прав впутывать нас в свои плутовские дела!Джинкс подумала о том немногом, что знала о манипуляциях Карра, которые он проводил с тех пор, как компания была, по сути, отдана ему на откуп. Первым его поступком было объединение всех отцовских предприятий в один огромный конгломерат. Потом он попытался повернуть дороги Южной Тихоокеанской железной дороги так, чтоб они проходили через лесопромышленные города Хэрроу. Потерпев в этом неудачу, он с головой окунулся в строительство железных дорог и построил линию от Сакраменто до Розберга, где соединил ее с уже существующей дорогой, связанной с Миллтауном и Кэмптеновской вилкой.Тогда пошли слухи, что компания находится в сложном финансовом положении, но, очевидно, она сумела противостоять штормам, потому что когда в 1894 году Армия Кокси потребовала от Вашингтона беспроцентное фондирование на строительство дорог безработными, Карр снова показал свою финансовую состоятельность. Он купил виллу на юге Франции и несколько сот акров земли на берегу залива севернее Бостона. Затем он купил яхту и объявил, что будет участвовать в гонках на кубок Америки, но ко времени гонок снова был на грани финансового краха. Именно тогда он и начал войну против китайских лесозаготовителей в Хэрроувэйле. Джинкс с горечью вспомнила тот период злосчастной карьеры Карра. Китайцы работали упорнее, дольше и за меньшее денежное вознаграждение, чем другие рабочие. Но на Западном побережье на них всегда смотрели с ненавистью. Периодически возникали бунты с требованиями «депортировать этих чертовых кули», но в Глэд Хэнде такое не происходило никогда. Митч Хэрроу платил им справедливое жалованье, не ущемляя их прав, и они жили вдоль Гремучей реки в гармонии с соседями. Но в 1897 году, через десять лет после смерти Митча, Карру срочно понадобились наличные деньги, и единственная хэрроувэйльская газета, собственником которой, конечно же, был Карр, неожиданно начала выплескивать ядовитые статейки, направленные против китайцев. Травля продолжалась до тех пор, пока однажды тихой безлунной июньской ночью китайцев не вытащили из постелей, не выгнали из домов, в которых они жили годами, не посадили в теплушки и не вывезли из города. Многие из них были тогда убиты, в том числе несколько детей и женщин. Джинкс хорошо помнила эту ночь. Она слышала крики и выстрелы, но в местной газете об этом не напечатали ни слова. Кровавыми подробностями этого события снабдила Джинкс Эунис Коннор, телефонный оператор, женщина, не гнушающаяся сплетнями.Избавившись от кули, Карр нанял новых рабочих и продал им освободившиеся дома. Теперь он имел необходимые ему наличные, но столкнулся с другими проблемами. Новые рабочие были не столь надежны, как китайцы, и на фабриках и заводах Карра появилась постоянная текучесть кадров.Прямое высказывание Эли о том, что Карр — просто мошенник, заставило Джинкс взглянуть на его дела под несколько другим углом. Разумеется, она всегда знала, что он нечестен, но не рассматривала его нечестность в том свете, в котором ее представила дочь.Мысль о том, что она, может быть, частично ответственна за смерти тех китайцев, поразила Джинкс в самое сердце. Эли права. До тех пор пока они являются совладельцами компании, злодеяния Карра порочат их обеих.К тому времени как пришло традиционное уведомление о ежегодном собрании директоров, Джинкс уже приняла решение: в этом году она скажет Карру, что продает 24 процента, которыми владеют они с Элисон. Она не знала пока, с чего начать их продажу, представления не имела о том, сколько они стоят и что будет делать с деньгами, но это сейчас не имело для нее значения. Для нее было важно только то, что она увидит Карра на собрании и скажет ему, что продает свою долю в компании, но вовсе не ему, как бы он ни просил ее об этом. БЕТС И КИФ 15 сентября 1899 Утром того дня, когда должно было состояться собрание, Бетс сидела за столом напротив Кифа и завтракала.— Дорогой, — сказала она, — может быть, ты все-таки не пойдешь?Она повторяла это уже давно, поэтому ничего удивительного не было в том, что Киф раздраженно сжал губы.— Ты только злишься, а ведь мы думали, что Райль Толмэн приедет и тебе не придется идти туда одному. Но он, по-видимому, не приедет, и у меня очень нехорошее предчувствие, что там сегодня произойдет что-то ужасное.— Бетс, ну не будь смешной. Что такого может произойти? — Он бросил салфетку на стол. — Я пойду на собрание!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82