Пусть он не нравился ей, но она не могла отрицать, что испытывает к О'Брайену влечение. Прежде чем их губы встретились, она взяла его руку и положила себе на грудь. Однако О'Брайен не стал целовать ее в губы.
— Лиз, — прошептал он. Его губы коснулись кончика ее носа, ямочки на подбородке. Он поцеловал ее в пульсирующую жилку на шее, и возбуждение судорогой пробежало по всему ее телу. Ладонь О'Брайена лежала у нее на груди, его пальцы поглаживали набухший сосок. Шелк ее платья только усиливал приятное ощущение.
— Я не должна этого делать, — прошептала Элизабет, но ее рука уже обвила его шею, ее тело плотно прижалось к мощному торсу О'Брайена.
— Поцелуй меня, — шептала она. — Поцелуй меня, О'Брайен.
Губы их встретились, но в его поцелуе не было ничего деликатного. Его язык настойчиво проник между ее губ. Никто никогда раньше не целовал Элизабет так. Ни Джессоп, ни Пол, ни ее немногочисленные поклонники в Англии. Поцелуй О'Брайена был властным, требовавшим ответного порыва. Элизабет почувствовала, что готова вся отдаться его страсти. Она потеряла способность думать, сомневаться. У О'Брайена были сильные руки и требовательные губы, дающие ему над ней такую власть, что ей казалось почти естественным обниматься с ним посреди огорода, позабыв обо всем на свете.
— Элизабет! Элизабет! — Голос Джессопа подействовал на нее как ведро ледяной воды. Она отступила на шаг от О'Брайена, и он так резко отпустил ее, что она чуть не упала в своих узких туфлях.
— Элизабет! Где ты, черт возьми? Элизабет провела по губам тыльной стороной ладони, будто стараясь стереть следы его поцелуя.
— Здесь, Джессоп. — Ее голос звучал на удивление уверенно.
О'Брайен молча стоял и смотрел на нее, тяжело дыша. Элизабет пыталась справиться со своим дыханием, когда Джессоп вышел из кухонной двери.
— Что ты здесь делаешь?
Она положила руку на грудь, надеясь унять сердцебиение. Какая глупость, безумие! Ее чуть не поймали!
— Я вышла, чтобы глотнуть свежего воздуха, потому что мне стало дурно.
Джессоп прошел мимо О'Брайена, схватил ее за руку и потянул с такой силой, что О'Брайен поморщился.
— А этот откуда взялся? — спросил Джессоп. О'Брайен смотрел на него так, будто был готов броситься в драку в любую минуту. — Это просто неприлично, Элизабет, — продолжал Джессоп. — Я неоднократно предупреждал тебя. Что могут подумать люди, если узнают, что ты была здесь наедине с этим ирландцем? — Последнее слово он произнес с явным отвращением.
— Они подумают, что я пошла подышать свежим воздухом, а мой управляющий был настолько любезен, что решил поинтересоваться моим самочувствием, — ответила она резко, раздраженная нападками Джессопа. Выходит, ему совершенно наплевать на нее, его волнует только то, что подумают люди! Это разозлило Элизабет. А если бы он узнал, что она целовалась с О'Брайеном? Стал бы он ревновать или просто испугался бы, что об этом пронюхают посторонние? Эта мысль встревожила Элизабет.
— Тебе лучше вернуться в дом, — резко сказал Джессоп, снова дергая ее за руку. — А вам, — обратился он к О'Брайену, — вообще нечего делать рядом с особняком в такое позднее время, ваше место на Рабочем Холме.
Элизабет очень не понравилось выражение лица О'Брайена. Он явно собирался затеять драку. «Только не здесь», — подумала она.
— Джессоп прав, О'Брайен, вам лучше вернуться к себе. Спасибо за помощь.
— Вам не следует позволять ему так с вами разговаривать, — возмущенно произнес О'Брайен. — Мужчина не должен так разговаривать с женщиной.
— Не беспокойтесь обо мне. Идите. — Она знала, что у О'Брайена горячая голова, и боялась, что он ударит Джессопа, а тот позовет шерифа. Управляющий был нужен Элизабет на заводе, а не в тюрьме. — Идите, — повторила она.
О'Брайен помедлил и скрылся в темноте. Элизабет вырвала руку из крепкой хватки Джессопа.
— Не знаю, что на тебя находит в последнее время, но порой мне кажется, что я совсем тебя не люблю. — Элизабет взглянула ему в глаза. — Надеюсь, что я ошибаюсь.
Его лицо внезапно смягчилось.
— Что ты, Лиз, не говори так. Ты для меня — все.
— Я не хочу, чтобы ты так ко мне прикасался.
— Как?
— Ты сильно дернул меня за руку, Джессоп. Слишком сильно.
— Я не хотел, честное слово, не хотел. Я беспокоился о тебе, боялся, не заболела ли ты. А ты оказалась здесь с ним. Тебе надо быть осторожнее с О'Брайеном, о нем ходят неприятные слухи.
Возможно, верные, подумала Элизабет.
— Жаль, что я тебя расстроила. Но я повторяю, Джессоп, я не потерплю грубого обращения ни от кого.
Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, но она ловко увернулась, и вместо губ поцелуй пришелся на щеку.
— Прости, — прошептал Джессоп. — Я исправлюсь, клянусь. Теперь уже больше нельзя откладывать свадьбу. Я не могу без тебя, Лиз.
— Давай вернемся к гостям. — Элизабет обогнала Джессопа, и он поспешил за ней. Голова ее прояснилась, и головокружения как не бывало. У нее осталось только чувство вины, и — где-то глубоко внутри — трепетная дрожь неутоленной страсти.
9
Элизабет перегнулась через перила, пытаясь получше рассмотреть огромное водяное колесо. Речная вода с ревом обрушивалась на колесо, заставляя его вращаться, а оно приводило в движение жернова на мельнице. Жернова же превращали в пыль серу и уголь, необходимые для производства пороха.
— Он не ударил меня, — говорила Элизабет О'Брайену. Она не хотела, чтобы он втягивал ее в этот разговор. Водяные брызги намочили ее платье, но Элизабет не обращала внимания. Никто на заводе ее не осудит, а Джессоп уехал в Уилмингтон и до завтра не вернется. Клер, которая перебралась к Элизабет на время отсутствия Джессопа, спала, с ней это часто случалось в жаркие дни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86