— А ты сама так поступила бы? — спросила Ровена.
Подумав мгновение, Перл печально улыбнулась:
— Нет, должна признаться, что тоже не позволила бы ему выиграть. Люку, например, я не позволяю обыгрывать себя, да он и не захотел бы, чтобы я это делала. Но он у меня настоящее сокровище, как в этом, так и во многих других отношениях.
Восхищение Перл собственным мужем вызвало щемящее чувство где-то в области сердца. Хорошо, наверное, испытывать такую любовь, такое доверие. Едва ли ей, Ровене, некрасивой и слишком умной, чтобы быть «типичной» женщиной, суждено когда-нибудь узнать это.
— Твоя мисс Риверстоун — большая оригиналка, дорогая, — сказал Люк, когда они с Перл готовились лечь в постель. — Ты уверена, что попытка представить ее в обществе — хорошая идея?
Перл рассмеялась:
— Ты говоришь, как некогда говаривал ее отец. Ровена — мой самый старый, самый преданный друг и не раз помогала выпутаться из сложных положений. Я чувствую себя обязанной сделать для нее хотя бы это. Только не говори, что боишься, как бы она не поставила нас в неловкое положение.
— Нас? Нет. Но себя… Она, несомненно, умна, но, как видно, язык у нее опережает мысли.
— Необычайно умна — это ты правильно подметил. Я считаю себя одной из самых образованных женщин в Англии, но с Ровеной мне не сравниться. Сомневаюсь, что в поместье ее брата — или даже в библиотеке моего отца — есть хотя бы одна книга, которую она не прочитала. Уж не говорю о газетах и журналах.
Поймав Перл за руку и уложив рядом с собой, Люк кивнул:
— Я так и думал. Судя по всему, она исключительно хорошо информирована обо всех текущих событиях.
— Да уж. Если бы она не была женщиной, то могла бы баллотироваться в парламент, и мы не раз говорили о несправедливости системы, которая не позволяет женщинам это делать.
Люк в притворном ужасе поднял руки:
— Мы, мужчины, должны сохранять за собой хотя бы небольшую долю главенства, иначе вы, слабый пол, окончательно подомнете нас под себя. Однако если она такой эрудированный человек, то сумеет найти свое место в обществе.
Перл наморщила лоб:
— Надеюсь. Но при всей своей начитанности она имеет очень мало житейского опыта и, боюсь, может оказаться слишком… уязвимой.
— Ты имеешь в виду отношения с мужчинами? Едва ли она будет привлекать такое внимание, какое привлекаешь, например, ты, дорогая, — поддразнил ее он.
— Значит, тебе она кажется некрасивой? — Перл улыбнулась и задумчиво посмотрела на него. — Думаю, она просто излишне скромна. Я бы, возможно, сказала что-нибудь нелестное о мужской наблюдательности, если бы не заметила, как сегодня смотрел на нее мистер Пакстон.
Люк вытаращил глаза:
— Только не говори мне, что намерена заняться сводничеством, любовь моя!
— Разумеется, нет. Напротив, я собиралась ее предупредить, чтобы она держалась от него подальше, так как перспективы у него не очень хорошие. К тому же он, наверное, исчезнет, как только поймает нашего шпиона, за которым охотится. Я не хочу, чтобы Ровена осталась с разбитым сердцем.
Вместо ответа Люк обнял жену и поцеловал. Перспективы Ноуэла были значительно лучше, чем могла подозревать Перл, но Люк не мог сказать ей об этом. И какая бы искорка ни пробежала между Ноуэлом и мисс Риверстоун, пусть она разгорится или погаснет без вмешательства Перл.
— Под твоим руководством у Ровены, я уверен, все получится, — пробормотал он, зарываясь лицом в ее волосы. — Не сомневаюсь, что ты сумеешь за два дня подготовить ее к выходу в люди, и надеюсь лишь, что общество будет готово принять мисс Риверстоун.
На следующее утро Ровена первой спустилась к завтраку. На сервировочном столике лежали «Таймс» и «Морнинг кроникл» для лорда и леди Хардвик, а также номер «Политикал реджистер» за эту неделю, который Ровена еще не читала.
Она сомневалась, что это периодическое издание получают в большинстве солидных домов Мейфэра, но ее отнюдь не удивило, что журнал получают в доме Перл. Ее подруга наверняка не будет возражать, если она поинтересуется, что там пишут.
Неприметный слуга принес кофе и тосты. Ровена погрузилась в чтение и не сразу заметила, как вошел мистер Пакстон. Смутившись, она сунула «Реджистер» под блюдце, чтобы он не заметил название проблематичной статьи, которую она читала.
— Доброе утро, мисс Риверстоун, — бодрым голосом приветствовал ее Ноуэл. — Вижу, леди Хардвик была права, говоря о ваших привычках.
— Простите… не поняла? — Ровена с виноватым видом взглянула на сложенную газету, засунутую под блюдце.
— Вы рано встаете, — пояснил он. — Впрочем, я и сам в Лондоне недавно и все еще сохраняю деревенские привычки. Девушка удивленно взглянула на него:
— Вы не показались мне сельским жителем, сэр. Скорее, наоборот.
— Да, мне пришлось поездить по белому свету, но сейчас я всего несколько недель назад приехал из Дербошира.
— Своего поместья, — сказала она неодобрительным тоном, о чем сразу же пожалела. Ведь он не виноват, если получил его в наследство.
Пакстон улыбнулся чуть насмешливой улыбкой:
— А вы, конечно, жили… в коттедже беднейшего арендатора вашего брата?
Она почувствовала, как краска залила ее щеки.
— Нет, конечно, нет. Извините меня. Я тоже принадлежу к привилегированному сословию. — Потом, решительно вздернув подбородок, поглядела собеседнику в глаза. — Но я пытаюсь, как могу, загладить несправедливость.
— Пробуждая сочувствие к простому человеку или критикуя каждого землевладельца, который попадется вам под руку? Ровена чувствовала, что разговор забавляет Пакстона.
— Конечно, первое.
— Восхитительно! — Выражение его лица смягчилось, и у нее почему-то участилось сердцебиение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95