— Я приготовила вам горячую воду, милорд, и сухое платье, — улыбнулась она.Его глаза расширились от приятного удивления.— Вошли в роль супруги, cherie? — засмеялся он. Лили вспыхнула и быстро удалилась, поскольку он уже стягивал с себя одежду. «Мне бы хотелось увидеть его обнаженным, — подумала она, — почему же я убегаю?» — и тут же устыдилась своих нецеломудренных желаний.— Сегодня я буду разбирать жалобы саксов на моих норманнов. Вы поедете со мной. Я не хочу, чтобы крестьяне боялись говорить. Поэтому ваше присутствие, полагаю, поможет делу.Лили слышала, как он плещется в чане; наконец он вылез из воды.— Разве у моих людей есть возможность противостоять норманнам? — крикнула она Ги из своей комнаты. — Вы покараете каждого, кто осмелится говорить.— Лили, вы смеете предполагать, что я буду пристрастен? — спросил он.Подбежав к проему в стене, Лили язвительно выпалила:— Не забудьте свой хлыст!И тут увидела, что Ги стоит обнаженный. Она была поражена, но при этом ноги ее приросли к полу. Глаза Лили впивали роскошь его наготы. Кожа у Ги была смуглой и загорелой выше пояса, ниже — белой. Могучие мышцы его бедер и мускулистый торс производили впечатление огромной силы. Грудь и низ живота были покрыты густыми черными волосами.— Я… я прошу прощения, — пробормотала она.— А я не прошу. — Ги медленно ухмыльнулся.— А что, дождь кончился? — поспешно спросила Лили, лишь бы что-то сказать. — Я надену теплый плащ, пожалуй. — И она убежала.
Ги и Лили сидели на деревянных табуретах, по бокам стояли воины, а напротив — собравшиеся крестьяне. Многих из них Ги уже знал по именам. Он видел, как юный Эдгарсон протиснулся вперед, чтобы ничего не упустить, а там — да, кажется, это Мораг, стоит позади всех, надеется, что ее не заметят. Ги попросил Эдварда вывести вперед первого жалобщика.К нему нерешительно приблизился какой-то человек и сказал:— Милорд, один из ваших норманнов украл у меня жену.Подняв бровь, Ги потребовал у Эдварда объяснений. Тот откашлялся и произнес:— Жена этого человека, Эльфрида, сошлась с Жилем Сен-Обеном — так, кажется, его зовут — и ушла из хижины своего мужа.Ги невольно вздохнул, вспомнив, что уже второй раз поведение Жиля приводит к столкновению с саксом. Взглянув на воинов, он вызвал Жиля.— Это правда — то, в чем вас обвиняют? Жиль мгновение колебался, потом спокойно ответил:— Да, это правда.Ги посмотрел на опечаленного мужа.— Он применил силу или твоя жена ушла к нему добровольно?Эдвард перевел вопрос и ответ:— Она сделала это по собственной воле.Ги бросил взгляд на Лили, а потом повернулся к крестьянину:— У тебя нет повода для жалобы. Мужчина, который не может удержать женщину, не достоин ее!Среди крестьян поднялся ропот. Конечно, от норманна правого суда не дождешься. Лили уже раскрыла рот, чтобы спросить Ги, не это ли пример его беспристрастности, но промолчала, решив приберечь эти слова до той поры, когда вокруг будет поменьше людей.— Есть еще жалобы, не так ли? — спросил Ги.— Да, мсье, — ответил Эдвард и кивком головы позвал кого-то из толпы.Сначала никто не тронулся с места. Но потом вперед решительно выступил человек. Он поговорил с Эдвардом, и тот объяснил Ги:— Этот человек ловит пушных зверей в ловушки и выделывает шкурки. Два воина проехали на лошадях по его шкуркам, натянутым на обручи, которые он сам сделал, и испортили и шкурки, и обручи.— Кто эти воины? — спросил Ги.Сакс опять заколебался, потом указал на двоих норманнов. Это были самые юные воины Ги, и они постоянно попадали во всевозможные истории.— Симон, Жильбер, это правда? — Вид у Ги был грозный.— Правда. Но мы не нарочно. Мы просто поспорили, чья лошадь скачет быстрее, — возразил Жильбер.— Господи Боже мой, ведь вы — нормандские воины, а не дети, играющие в войну. Вы сегодня же почините обручи этого человека. Я сам помогу ему растянуть шкуры.Ги взглянул на Эдварда — тот улыбался.— На сегодня все, мсье.Крестьяне стали расходиться, Ги отошел от Лили и заговорил с саксом-жалобщиком.— Как тебя зовут? — спросил он на отличном сакском языке.— Элфред, милорд.— Вчера ночью я убил трех волков. Ты можешь выделать их шкуры так мягко, чтобы ими можно было подбить плащ?— Ага, я могу сделать их мягкими, как оленья кожа, милорд.— Хорошо. Ты ловишь зверей в ловушки или еще и охотишься на них с оружием?— Нет, мне нельзя иметь оружие, но если бы меня научили охотиться, я мог бы выделывать больше мехов, — сказал Элфред.— Ты когда-нибудь стрелял из лука? — спросил Ги.— Когда был мальчишкой, я сделал себе грубый лук и стрелы, но это было много лет назад.— Скоро будет охота, и ты пойдешь с нами, Элфред. Я быстро научу тебя стрелять. — Ги, улыбаясь, протянул ему руку.Сакс с удивлением пожал ее — странный какой-то этот новый лорд!..
Два дня и две ночи Морган и Фейт провели в лесу. На третий день они приуныли. Юные беглецы надеялись, что смогут прокормиться орехами и ягодами, но была уже поздняя осень, белки ободрали с деревьев все съедобное и теперь спокойно сидели по своим дуплам. Кроликов в глубине леса почти не было. Они предпочитали держаться ближе к опушке, где больше света и солнца. Морган мог убить вепря, но заметил его слишком поздно. Они спугнули кабана, когда выкапывали желуди, и он тут же ринулся на них; его маленькие красные глазки горели от ярости. Если бы он ранил Моргана, они ни за что не выжили бы. Дни становились все холоднее, а ночи были просто студеными. Одежда их совершенно не годилась для зимовки в лесу. Через три дня Фейт совсем ослабла от голода и холода. В таком состоянии она не в силах была одолевать большие расстояния, и поэтому они решили двинуться назад, к Годстоуну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87