— Успокойся, Кэтрин, я сделаю все, что в моих силах, и добьюсь его освобождения.
Она слегка отстранилась, подняв залитое слезами лицо. Губы женщины дрожали.
— Правда?
Угрызения совести так сильно мучили Кэтрин, что ей хотелось умереть. Однако король отнюдь не выглядел виноватым.
— Кэтрин, он мой друг. Я заплачу любой выкуп, который потребует Филипп.
Она испытала облегчение оттого, что Уильям не погиб, а король Эдуард, как всегда, ведет себя по-рыцарски. Кэтрин горячо любила мужа, а король — жену. Все же влечение друг к другу оказалось непреодолимым, а бушующее, как лесной пожар, желание — неукротимым. Для обоих это было первой супружеской изменой, случившейся в тот памятный день, год назад.
Почувствовав, что Кэтрин слабеет, Эдуард подхватил ее на руки и прижал к груди, покачивая, как ребенка.
— Я истосковался по тебе, Кэтрин. Не могу больше вытерпеть ни часа.
Господи Боже, их совсем не мучила совесть. Взаимная потребность друг в друге уничтожила ее. Пожираемый безумным пламенем страсти, король понес Кэтрин к постели.
В дверь бесцеремонно постучали, и, когда Адель открыла, перед ней возник посланец короля, вручивший адресованную леди Бедфорд записку. Брайенна вскрыла королевскую печать и пробежала послание, написанное размашистым почерком.
«Прошу вас посетить меня в приемном зале во время вечерней молитвы.
Эдуард Плантагенет».
— Пожалуйста, передайте Его Величеству, что я благодарю его за честь и обязательно буду.
Первое, что пришло на ум Брайанне: дама Марджори пожаловалась на нее. Ноги подкосились, и девушка буквально рухнула на табурет.
— Адель, ты пойдешь со мной?
— Ну конечно, этого требуют правила приличия. Может, наконец, он выбрал тебе жениха!
Сердце Брайенны тревожно заколотилось.
— О, неужели ты так считаешь?
А про себя она подумала, что Адель, возможно, права. У девушки перехватило дух.
— Матерь Божья, я к этому не готова!
— Вздор, ягненочек. Большинство дам, становится невестами уже в пятнадцать лет.
— Но что мне надеть? Я должна выглядеть как можно лучше.
Мысли Брайенны бились так же лихорадочно, как и ее пульс. Она никогда еще не была так взволнована.
— Может, что-нибудь зеленое?
— Зеленый — цвет истинной любви, — улыбнулась Адель.
— О, пожалуйста, не смейся! Зеленое, высвечивает рыжеватый отлив моих волос. Скорее, нужно спешить. Я хочу еще зайти в часовню помолиться.
Брайенна упала на колени перед статуей Святой Агнессы. Как все девушки, она молилась в ночь на двадцатое января, когда молодым женщинам может явиться видение будущего жениха. Брайенна не была в числе таких счастливиц, но всей душой надеялась, что сегодня Святая Агнесса ей поможет.
Брайенна поколебалась. Девушкам внушали всю жизнь, что не стоит многого ожидать от мужей, их нужно безропотно принимать такими, каковы они есть, как бурю, дождь или боль при родах. Брайенна решила не просить о чем-то необыкновенном, иначе святая сочтет ее алчной.
— Пожалуйста, пусть он будет честным, храбрым и сильным.
И, перекрестившись, добавила:
— И, если я не прошу слишком много, пусть он будет благородным.
Отец Брайенны был графом, и, хотя она знала, что не может метить так же высоко, все же ей было неприятно думать о презрительных взглядах и пренебрежительной усмешке, которыми ее непременно встретит Изабел, если узнает, что леди Бедфорд выдадут за человека, не имеющего надежд на получение титула.
Брайенна надела зеленое нижнее платье оттенка морской пены с верхней бархатной туникой нефритового Цвета, подхваченной золотым поясом с неограненными изумрудами. Брайенна верила, что зеленые камни обладают магической силой: охраняют от духов зла, от коварных проделок демонов и недоброжелательных фей. Мир населен духами, ундинами и другими слугами сатаны.
Одежда Адели и контрастировала, и дополняла наряд леди Бедфорд. Поверх светло-желтой юбки она надела красивое серое платье. Модный уимпл покрывал голову. Только молодые девушки, вроде Брайенны, могли носить распущенные волосы. Для того чтобы считаться красивыми, пряди должны были доходить до кончиков пальцев. Адель очень гордилась золотистыми волосами племянницы. Тщательно расчесанные локоны блестели, как мягкий шелк.
Дворцовая стража пропустила их в Караульный зал, где хранилось собрание оружия и доспехов со времен великого короля Генриха. Отсюда дверь вела в Зал Приемов, чуть поменьше размером, но гораздо роскошнее обставленный: здесь стояли массивные позолоченные стулья для Их Величеств и маленькие мягкие стульчики, стены были увешаны коврами и гобеленами. Король был не один, но, как только леди вошли, его собеседники немедленно удалились через двойные двери в дальнем конце зала. Эдуард Плантагенет пересек комнату, чтобы приветствовать дам. Его улыбка осветила зал.
— Входите, леди Бедфорд, добро пожаловать! Девушка уже хотела было опуститься в низком придворном реверансе, но король взял ее за руки.
— Нет, нет, сегодня никаких церемоний. Брайенна, набрав в грудь воздуха, представила тетку:
— Ваше Величество…
— Нет… не говорите… Это Адель, сестра вашей матери, насколько помню. Я не забываю хорошеньких лиц!
Адель вспыхнула до корней волос, словно никогда в жизни не чувствовала себя такой привлекательной.
— Садитесь, — велел Эдуард. — Обе. Мгновение поколебавшись, женщины повиновались.
— Ну, а я лучше соображаю стоя. Не обращайте на меня внимания, леди, и, умоляю, не обижайтесь.
Сидеть в присутствии стоящего короля считалось непростительным нарушением этикета.
— Я собираюсь кое-что построить в Виндзоре — большую круглую башню в восточном углу верхнего крыла, — и для этого я хотел бы позаимствовать превосходный камень из вашего графства Бедфордшир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165