— Прости, что разбудил тебя, дорогая! — пробормотал он.
Прижав его крепкую ладонь к своему животу, Розанна прошептала:
— Я-то не против, но он, похоже, не в восторге от того, что ему помешали! — Роджер ощутил под своей рукой сильные толчки младенца, находившегося во чреве Розанны. Улыбнувшись счастливой улыбкой, он уронил голову на подушку и заснул.
Розанна любовалась строгими чертами его мужественного, красивого лица. Во сне Роджер выглядел моложе своих лет, хотя лицо его хранило следы усталости и тревоги, снедавшей его на протяжении долгого пути из Уэльса. Розанна еще во время пребывания в Кастэлмейне решила непременно поведать мужу о разыгравшейся там трагедии, но теперь она поняла, что разговор этот следовало отложить на потом. У Рэвенспера с избытком хватало своих забот, чтобы перекладывать на его плечи еще и бремя, которое несли Джоанна, Кейт и она сама.
Проснувшись, Роджер потянулся к полной, округлой груди Розанны. Все эти долгие недели разлуки его тело томилось и тосковало по ней. А ведь им снова предстояло расставание, и время, которое они могли провести вместе, исчислялось лишь несколькими часами!
Он покрыл поцелуями ее лицо, шею, руки, ее заметно увеличившийся живот. Он целовал ее волосы, с наслаждением вдыхая их божественный аромат.
Розанну охватило столь сильное вожделение, что, целуя Рэвенспера, она несколько раз до боли сжала зубами мочку его уха, кожу на его плече. Она ласкала ладонями его член, и внезапно ей захотелось поцеловать его. Она наклонила голову и прижалась горячими губами к его нежному, округлому концу. Роджер со стоном притянул ее к себе и, сев на постели, усадил Розанну к себе на колени, глубоко погрузив свой член в ее трепетавшее от возбуждения тело.
Он раскачивался взад-вперед, пока Розанна не начала всхлипывать и царапать ногтями его спину. Тогда Роджер, не разжимая объятий, положил ее на спину и, опираясь на локти, принялся двигать бедрами, пока наслаждение их не достигло своей вершины.
Потом они нежно гладили друг друга, лежа рядом, и Розанна прошептала:
— О, Роджер, ты — самый сильный и отважный мужчина на свете! Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Но что будет со мной, когда ты уедешь? Как мне жить без тебя?
— Розанна, любовь моя, не бойся! Ведь я уезжаю не навсегда! Я столько лет ждал встречи с тобой, неужели теперь, когда мы вместе, я позволю кому-нибудь нарушить наше единение, лишить нас нашего счастья?
— О, любовь моя, мне так тревожно! Ведь ты рискуешь собой, отправляясь на поле брани!
— Я вернусь, Розанна! Твоя любовь будет хранить меня от меча и копья, от стрелы и кинжала!
— Роджер, скажи, ты уверен, что сторонники короля одержат победу?
— Это будет зависеть от того, какие силы удастся собрать Уорику, — ответил Роджер. — От того, на чью сторону встанут те, кто пока не примкнул ни к одной из враждующих партий. Такие, как наш сюзерен граф Линкольн, например. Эдуард всегда говорил о них: «Кто не против меня, тот со мной».
— Я вернулась из Кастэлмейна на Зевсе. Ведь в военном походе тебе понадобятся сильные кони. Возьми с собой его или Мекку.
— Спасибо, дорогая. Я возьму Мекку, ведь ты любишь Зевса гораздо больше! — Он поцеловал ее в висок и поднялся с постели. — Я должен торопиться, любовь моя!
Сердце Розанны разрывалось от горя, но она слишком любила Роджера, чтобы своими слезами увеличивать его страдания.
— Я знаю, Роджер! — прошептала она. — Да хранят тебя Господь Бог и моя любовь!
21
Король Эдуард и его брат Ричард выступили со своими войсками из Йорка. Они выиграли первое сражение в Стэм-форде. Граф Нортумберленд отказался поддержать своего брата Уорика, другие же сторонники Делателя королей, поддавшись панике, дезертировали с поля боя. На многих убитых и раненых были надеты камзолы с гербом герцога Кларенса. Среди пленных оказался доверенный слуга Джорджа, обыскав которого, люди короля обнаружили у него письма Кларенса, неоспоримо уличавшие того в измене королю и притязаниях на трон.
Уорик и его союзники бежали на юг Англии, надеясь пересечь пролив и обрести убежище во Франции. Эдуард, Ричард и Рэвенспер гнались за ними по пятам.
Прибыв на побережье, Уорик обнаружил, что Энтони Вудвилл, новый лорд Риверс, захватил половину его кораблей. Приказ короля не оказывать никакой помощи Уорику уже достиг Кале, и во французском порту графа с нетерпением поджидали люди Эдуарда. Уорику и Джорджу пришлось долго плыть вдоль берега Франции, прежде чем они смогли высадиться в безлюдном, безопасном для них месте.
Роджер вернулся в Рэвенспер в середине мая. В течение следующих двух месяцев он только и делал, что портил и баловал Розанну, выполняя малейшие ее капризы. В один из солнечных, жарких дней конца июля у нее начались роды. Роджер не отходил от нее ни на шаг. Он массировал ей спину, натирал уксусом виски и запястья, держал ее ладони в своих, когда боль становилась нестерпимой. Но наконец Розанна взмолилась:
— Ради Бога, Роджер, оставь меня! Уйди в самый отдаленный уголок парка, чтобы не слышать моих воплей, потому что я вот-вот начну кричать! Мне пришлось до крови искусать себе губы, чтобы сдержать крики. Я не хотела расстраивать тебя, дорогой. Но больше я не в силах терпеть. Иди же!
Роджер удалился в парк и сел на скамью в беседке, обхватив голову руками. Через два часа к нему присоединился Тристан. У того хватило здравого смысла прихватить с собой бутылку вина. Еще через четыре часа братьев разыскал мистер Бурк. Он принес еще две бутылки, не забыв захватить и кубки. Они пили, не пьянея, и считали часы и минуты. К тому моменту, когда им сообщили о благополучном разрешении Розанны младенцем мужского пола, все трое уже не находили себе места от волнения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118