Она отбросила волосы за спину.— То, что я тебе говорю, и то, что делаю, — совершенно разные вещи!Его глаза так и впились в нее:— Они должны быть в этой комнате, поблизости от твоей предательской руки.Он вышвырнул из гардероба ее платья, выдернул ящики и высыпал их содержимое на пол, а затем направился к сундукам.— Шейн! Не надо! — охнула она, понимая, что он сию же минуту обнаружит злополучные папки.Он откинул крышки сундуков и принялся выгребать оттуда все, что там находилось.— Говори, где они, не то я их тебя душу вытряхну! — пригрозил он.Кровь отхлынула от щек Сабби, когда она поняла: бумаг в сундуке нет.— Боже мой, они пропали! Кто-то их забрал! — закричала она.— Какую подлую уловку ты изобрела на этот раз? — бешено накинулся он на нее.— Это не уловка, клянусь жизнью! — Сабби рывком открыла дверь. — Мег! Мег, зайди сюда!Послышались шаги бегущей горничной.Шейну пришлось схватить свои бриджи и торопливо натянуть их.— Где бумаги, которые я положила на дно сундука?Девушка покраснела до корней волос при виде наготы хозяйки.— Б-б-бумаги? — залепетала она, заикаясь. — Там никаких бумаг не было, когда я распаковывала сундук.Девушка явно была слишком перепугана, чтобы лгать.— Мэйсон! — позвала Сабби, повысив голос. — Будем надеяться, что он знает, где бумаги.Шейн скептически покосился на нее, когда она накинула свой ночной капот. Прибывший на зов Чарлз Мэйсон сохранял маску полнейшей безучастности, словно и невдомек ему было, что за крики раздавались в этой комнате несколькими минутами раньше.— Чарлз, дело очень важное. Когда я укладывала свои вещи перед отъездом из Темз-Вью, я положила на самое дно сундука кое-какие бумаги, а теперь не могу их найти. Они исчезли! Мег говорит, что их там не было, когда она распаковывала сундуки. Может быть, вы что-нибудь знаете? — с надеждой спросила она.— Мадам, я ничего не знаю. Схожу поищу кучера и спрошу у него.Хокхерстовский кучер, который правил каретой в пути до Блэкмура, был должным образом опрошен, но не смог сообщить ничего нового о пропавших бумагах.Недоверие Шейна росло с каждой минутой.Разговоры о том, что бумаги «пропали», звучали для него, как гнусная ложь. Она знала, чертовски хорошо знала, где они!Кучер повернулся к Шейну и пожал плечами:— Как Мэтью притащил сундуки в карету, так с той поры к ним никто и пальцем не притронулся, покуда я их сам в эту комнату не отнес.— Мэтью? — закричал Шейн.— Мэтью не мог этого сделать, — тихо выговорила Сабби.Шейн обернулся к слугам:— Благодарю… можете идти.Они поспешно унесли ноги, и он перевел на нее негодующий взгляд:— Мэтью знал про досье?— Нет… да… Ах, Боже мой, я была так зла на тебя… я сказала ему, что могу заставить тебя дать мне развод. И когда я упомянула про досье, у него был такой озадаченный вид… Я сразу поняла, что он ничего не знает, и тут же заговорила о другом. Он предложил отнести мои сундуки в карету, и я не возражала.— Ты понимаешь, что натворила? — бросил Шейн. — Я старался оградить его от всех историй, связанных с О'Нилом! Старался… с самого детства! А это все было в досье, верно?Она молча кивнула.— Хоть что-нибудь осталось такое, что туда не попало?Она ответила чуть слышно:— Там нет ни единого упоминания о Черном Призраке.Губы его презрительно скривились: какой же он дурак, что открыл душу этой женщине!Да, любовь ослепила его и вышибла мозги из головы! Он должен немедленно встретиться с братом и попытаться исправить хотя бы часть того зла, к которому может привести знакомство с проклятыми бумагами.— Одевайся. Мы возвращаемся в Лондон.Поедем верхом; дорога длинная, — холодно распорядился он.— Я останусь здесь, — заявила она.— Мадам, делайте что вам говорят!Она не посмела больше противоречить. Вид у него был такой, словно он способен на убийство. Путь длиной в двести миль оказался во всех отношениях нелегким. Шейн мчался во весь опор, сломя голову, и упрямая гордость не позволяла ей отставать. Сотню раз она собиралась попросить у него прощения за то, что не уничтожила секретные досье, а ему сказала, что уничтожила; ее тяготило чувство вины, но Шейн держался холодно и отчужденно — таким она видела его впервые.Сотню раз он порывался обнять ее и уничтожить пропасть, открывшуюся между ними, но подозрение, что она никогда не любила его по-настоящему, и ее требование развода заставляли его еще больше замкнуться в себе.Слуги и багаж перемещались вслед за ними, сохраняя (с разрешения Сабби) куда более разумную скорость; в результате у нее при себе не было ни платья на смену, ни достаточного количества туалетных принадлежностей, чтобы наводить красоту; однако никогда еще не ощущал он так полно ее живое очарование.Сабби то и дело замечала его взгляд, устремленный на нее, но отводила глаза, уверенная, что прочтет в этом взгляде осуждение — и ничего больше.Он продолжал бы скачку, если бы был один; но на лице Сабби он прочел безмерную усталость и решил устроить небольшой привал для короткой ночевки на равнине Солсбери, чтобы дать Сабби возможность поспать хоть несколько часов. Он открыл свои седельные сумки и предложил ей немного вина, хлеба и сыра. Он также дал ей неширокое одеяло, а сам отвел лошадей к ручью, чтобы накормить и напоить их. Вернувшись, он застал Сабби спящей глубоким сном, которому, очевидно, не мешали ни твердая земля, ни зловещая пустынность этого места.Хотя ей до сих пор не приходилось ночевать под открытым небом, в диком краю, Сабби не испытывала ни малейшего страха. Она — без тени сомнения — приписывала это присутствию Шейна. Он был такой уверенный и сильный, он вселял в нее чувство безопасности. Она знала, что ей ничего не грозит, если он рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119