И только тогда нежно погладил крохотные складочки.
Вскрикнув, Саммер бессознательно выгнулась и раскинула ноги еще шире. Взяв в руку истомившуюся плоть, Рурк направил копье прямо в сердцевину цветка и прижался к нерасцветшему бутону ее женственности. Саммер, застонав, стала самозабвенно извиваться.
– Господи Боже, только не двигайся, – хрипло приказал он, и Саммер на мгновение замерла, но Рурку этого было достаточно, чтобы овладеть собой и сохранить неспешный восхитительно-чувственный ритм. Он неотрывно наблюдал за ней. Видел, как опускаются ее ресницы, как запрокидывается голова, как розовеют щеки и шея.
– Рурк, пожалуйста, – шептала она, сама не зная, чего просит. Зато, к счастью, знал он. Остановившись, он начал вращать бедрами в противоположном направлении, и Саммер вмиг затрепетала. Розовые лепестки стали судорожно сжиматься вокруг головки дерзкого «гостя». Она выкрикнула его имя, и Рурк жадно впился ей в губы.
– Тебе понравилось, любимая?
– О да, Ру, и, подумать только, ты действительно был во мне! – потрясенно пробормотала девушка. Рурк с трудом перевел дыхание.
– В следующий раз я проникну немного глубже, – пообещал он, не зная, чего ожидать от жены. Но та даже бровью не повела.
– О, у меня столько вопросов, – выдохнула она.
– Спрашивай о чем угодно, любимая, – кивнул Рурк, пытаясь унять бушующее пламя похоти.
– Мы можем… можем повторить это завтра утром или придется ждать до вечера?
– Кровь Христова, да нам не придется ждать даже пяти минут.
Он осыпал поцелуями внутреннюю поверхность ее бедер и снова развел ей ноги. На сей раз он осторожно раздвинул пухлые влажные складки большими пальцами и слегка нажал, пока створки не приоткрылись. Тогда Рурк вошел в нее и, едва почувствовав, что не может продвинуться дальше, мгновенно отстранился. Еще раз, еще и еще…
Душа Саммер возликовала. Вот что это такое – быть женщиной! Ее шелковистые ножны плотно обхватили грозный меч; раскаленные недра едва не обожгли его плоть.
Пальцы Рурка осторожно открывали ее все шире, так что он мог войти чуть глубже. Пока она не чувствовала боли, но главное испытание было впереди.
Саммер, потеряв голову, так билась и металась, что Рурк едва не поддался соблазну вонзиться в нее до основания, но любовь оказалась сильнее. Он понял, что должен принести в жертву собственное удовольствие, чтобы сначала подарить ей неземное блаженство. Саммер плакала, впивалась в его плечи острыми зубками и, когда ее вновь сотрясли конвульсии, приподнялась, чтобы насадить себя на его могучее копье. Но Рурк успел выйти из нее и тут же застонал, содрогаясь, словно от удара молнии. Опустив глаза, Саммер с удивлением заметила, что ее бедра покрыты вязким, горячим любовным медом. Рурк обмяк и придавил ее к постели своей тяжестью, и она крепко прижала его к себе. Он постарался поскорее откатиться, но Саммер, протестующе пробормотав что-то, прильнула к нему.
Острые соски опалили грудь Рурка, и его естество вмиг восстало.
Он принялся шептать Саммер непристойные любовные словечки, подробно описывая, что именно, как и сколько раз собирается сделать с ней. Руки шарили по ее телу, лаская потаенные местечки и изгибы, пока она вновь не начала метаться и не приоткрыла распухшие губы, моля о поцелуе. И Рурк, без слов поняв ее жажду, приник к ее губам. Их языки встретились, и хотя Саммер несколько мгновений сопротивлялась восхитительному вторжению, все же сдалась и позволила ему отведать хмельную влагу ее нежного рта. Поцелуй длился целую вечность. Наконец они разомкнули губы, но не объятия.
– Мне в голову пришла поистине дьявольская мысль! – с коварной улыбкой сообщил Рурк. – Пожалуй, стоит сохранить твою невинность до конца медового месяца и постоянно возбуждать тебя ласками, чтобы ты откликалась на мое легчайшее прикосновение. Когда я возьму тебя в Стоув, ты сведешь с ума всех мужчин голодным блеском в глазах. Они будут умирать от зависти, глядя, как ты льнешь к моей груди, стараешься дотронуться до меня.
Саммер недоверчиво взглянула на мужа:
– Хочешь сказать, я все еще девственница?
– Конечно, ведь на простынях нет крови.
– И ты в самом деле собираешься держать меня в напряжении весь наш медовый месяц?
– Нет, любимая, я пошутил.
– Но я ничуть не боюсь, Рурк, хотя считаю справедливым отплатить тебе той же монетой, – поддразнила она и, соскользнув по его телу, обвела ямку пупка розовым язычком. И тут терпение Рурка лопнуло. Его закружил водоворот любви и вожделения.
– Откровенно говоря, я не смог бы сдержаться, даже если бы от этого зависела моя жизнь. И больше я не в силах ждать, – признался он, укладывая ее на спину. Кровь тяжело пульсировала в висках, чреслах и даже кончиках пальцев.
– Мне будет больно? – тихо, но без дрожи в голосе спросила она.
– Да, любимая, и тут ничего не поделать. Так всегда бывает в первый раз, но я стану любить тебя снова и снова, и вскоре ты почувствуешь безграничное наслаждение.
– Тогда я постараюсь забыть о боли и буду помнить только твои слова, – прошептала она.
Он вновь раскрыл нежные створки, коснулся чувствительного бугорка и, ощутив трепет пьянящей плоти, стал медленно входить в нее.
Обнаружив, что ей ничуть не больно, Саммер немного удивилась и, расслабившись, отдалась ласкам Рурка. Но тут его пальцы открыли ее для неизбежного вторжения, и он вонзился в нее быстрым рывком.
У Саммер зашлось сердце от непереносимой боли. Казалось, ее безжалостно разрывают. Еще чуть-чуть, и кровь брызнет фонтаном из растерзанного тела.
Несмотря на решимость выдержать все испытания, девушка пронзительно вскрикнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165