Фэнси уже обессилела от потери крови. Когда же Чанс вернется домой? Он уже почти три часа бродит где-то под проливным дождем, помогая искать эту проститутку! Хотя должен быть сейчас дома, со своей женой. Сьюки снова взглянула на восковое лицо роженицы и сердито подумала, что на ее месте должен сидеть Чанс и держать жену за руку. Хотя, справедливости ради, надо была признать, что Доусену не было известно о том, что его жена начала рожать. Но про себя миссис Даниэле решила, если Фэнси вновь начнет звать Чанса, то она не выдержит и пойдет искать мужа роженицы. Пусть Гил Хэмптон ищет свою проститутку один. Эта Пилар не стоит того, чтобы из-за нее люди мокли под проливным дождем.
Зеб, нервничая, рубил дрова на щепки и складывал их в ящик, когда дверь распахнулась, и на пороге появился Чанс. Вода стекала с его одежды ручьями.
Старик аж вздохнул от облегчения.
– Мы нашли ее, – сообщил Доусен. – Пилар мертва. Заколота в спину большим кухонным ножом.
– Вот оно что! – Облегчение на лице Зеба сменилось тревогой. – Хотя мне эта женщина всегда не нравилась, но я никогда не желал ее смерти. Тот, кто это сделал, наверное, очень ненавидел ее.
– Таких найдется достаточно.
– Знаешь что, Чанс, ручаюсь, что ее убили моим ножом. Я сегодня заискался его, но так и не нашел. Мне так он был нужен, чтобы порезать к завтраку бекон. – Он подбросил дров в огонь. – Меня просто в дрожь бросает, когда я представляю, как убийца пробирается на мою кухню и ищет нож, пока я сплю.
Слушая рассуждения Зеба, Чанс налил себе кофе и, отпив большой глоток, наслаждался, чувствуя, как напиток согревает его изнутри.
– Ладно, не переживай, Фэнси одолжит тебе свой нож, пока ты не обзаведешься другим. Пойдем со мной, я тебе дам его.
Зеб закрыл дверцу печи и серьезно посмотрел на приятеля:
– Фэнси рожает, сынок. Ей сейчас очень трудно. Схватки начались сразу же, как только ты ушел с Хэмптоном. Телма послала меня за Сьюки. Ребята спят у меня…
Но Чанс уже не слушал, он выскочил из столовой, как только старик сказал, что Фэнси рожает.
Он ворвался на кухню, как вихрь, но тут же ноги его приросли к полу. По дому разносился душераздирающий крик. И только когда этот вопль перешел в тихий стон, Доусен снова обрел способность двигаться. Он бросился в спальню, и лицо его было почти такое же белое, как и у Фэнси. Губы его были плотно сжаты, глаза переполняла мучительная жалость. Он опустился перед постелью на колени, и взял руку жены в свою.
Она взглянула на него глазами, полными страдания, и хрипло произнесла:
– Я рада, что ты здесь, Чанс. Мне так больно. Я так устала.
Он поднес ее руку к губам.
– Я знаю, милая, знаю. Прости меня, что я стал причиной этого. Если ты останешься со мной, то, обещаю тебе, ты больше не испытаешь этой боли.
Сьюки дотронулась до плеча Доусена.
– Отойди, Чанс. Сейчас снова будут схватки. Я хочу осмотреть ее.
Но не успел он сесть в кресло, как тело Фэнси сотряслось с новой силой. Она извивалась от нестерпимой боли. Глядя на все это, Чанс схватился за голову и застонал.
Телма взглянула на его перекошенное лицо и поднялась, чтобы помассировать ему напряженную шею и плечи.
Когда лесорубы собралась в столовой на завтрак, белое солнце уже встало. Лица мужчин были серьезны. Все были озабочены смертью Пилар.
– Кто ее убил? – спрашивали они друг друга. Никто из них к этому не был причастен. Во время проливного дождя никто не выходил из танцевального зала. Все оставались там до тех пор, пока Мирта не сообщила, что убита Пилар и что нужно собрать деньги для отправки ее тела в Сан-Франциско.
– Может, это кто-то из женатых мужчин? – предположил один из лесорубов.
– Или женщина, – сказал другой. Это замечание направило разговор в новое русло, и все пришли к мнению, что если Пилар убита женщиной, то, скорее всего, это могла быть Бланш Сикэт. Она довольно сильная и ненавидела мексиканку от всей души. Но, несмотря на все эти пересуды, оказалось, что никто особенно не переживал из-за смерти этой взбалмошной танцовщицы.
Дождь понемногу стихал. Лесорубы пили спокойно кофе, когда до их слуха донесся нечеловеческий крик. Все замерли в недоумении.
– О Боже, что это?! – воскликнул один из них, уронив ложку на стол.
– Это Фэнси рожает. Она мучается, бедняжка, – произнес Зеб в установившейся тишине. – Как говорит Сьюки, ей ничем нельзя помочь. Ребенок идет ножками.
– Чанс, должно быть, сходит с ума от переживаний, – сказал один из мужчин. – Он так любил Фэнси.
– Да, это так, – тяжело вздохнул Зеб. Затем, выглянув в окно, сказал: – Дождь чуть-чуть моросит. Вы не думаете приступать к работе, ребята?
Мужчины согласно закивали, допили кофе и отправились на работу.
ГЛАВА 30
Минули долгая ночь и томительное утро, наступил полдень, а ребенок все еще не родился. Ослабевшая от боли и потери крови, Фэнси даже кричать уже была не в силах. Она только лежала и безмолвно смотрела на Чанса – не глаза, а озера страдания. А он, в страхе потерять ее, чувствовал, что погибает тоже.
– Чанс, – тихо сказала Сьюки, – ты не хочешь, чтобы Зеб привел Тода и Ленни… чтобы увидеть Фэнси?
– О Сьюки, ты имеешь в виду… – Телма не смогла произнести вслух, что Фэнси умирает.
С дикими глазами Чанс упал на колени и, с болью произнося ее имя, обнял жену. Он качал ее на руках, шепча нежные слова, когда раздался стук в кухонную дверь. Сьюки, усталая, с кругами под глазами, пошла открывать.
Она вернулась почти сразу же, а за нею следовал Питер.
– Питер думает, что, может быть, сумеет помочь Фэнси, – сказала она, глядя на Чанса.
– Чем ты можешь ей помочь, парень? Сьюки: уже сделала все возможное. – Доусен смотрел на него с надеждой и сомнением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94