Бритта и две молодых рабыни отвечали за спальни. Теодорик, еще один давний слуга в Равеншире, обслуживал с подопечными большой зал. Остальных Идит направила в прачечную, к коровам, на маслобойню, в пивоварню, на птичий двор, в конюшню, в кладовые, кузню и огород.Годрик, сирота, стал ее личным посыльным, а также приятелем сына Джона, который уже привык к новому дому и к своей новой «сестре», Ларисе. Все трое на удивление быстро подружились и с веселыми криками носились по замку, по широкому двору и в саду, а Принц со счастливым лаем не отставал от них. Из-за возможной угрозы со стороны Стивена их постоянно охраняли и никогда не разрешали выходить за стены крепости и за пределы сада.В замке и вокруг него благодаря детям, казалось, просветлело и повеселело.— Проклятые огольцы! От их постоянных криков у меня прокиснут сливки, — ворчала Берта. Но даже она не могла удержаться от улыбки, когда троица стремглав врывалась к ней на кухню, хватала кусок хлеба или ломоть сыра, а потом быстро уносилась прочь.Идит приходилось выгонять их из своей спальни, когда они дразнили Абдула до такой степени, что его крики разносились по всему двору замка. И все-таки нелепая птица, казалось, грустила, если детей рядом не было.Рыцари из свиты Эйрика ругали малышей, когда те приближались к ристалищу, но порой показывали им, как попасть стрелой в движущуюся цель. И Идит нередко думала, что беззаботные дети являются надеждой на возрождение Равеншира, который многие почли бы обреченным на запустение.
К концу недели замок стал чистым, хозяйство велось исправно. Идит с радостью принялась бы за выполнение своих многочисленных планов в отношении замка, но не решалась, так как не знала, каково положение у Эйрика с казной. Поскольку комнаты не были украшены ни красивой мебелью, ни яркими гобеленами, она решила сделать ставку на чистоту.И все же она мечтала о солнечном балконе, пристроенном к спальням на втором этаже, чтобы можно было на нем сидеть всей семьей. А еще перестроить деревянную церковь, маленькую, чуть больше лачуги. Требовалось новое белье и занавеси для всех кроватей. Висевшее на стенах оружие было до блеска начищено, однако немногочисленные гобелены и знамена, украшавшие стены, обветшали от старости и небрежения. На кухне страшно не хватало посуды — ножей, ложек, ковшей, даже котлов. Вероятно, все растащили за годы отсутствия Эйрика. Требовалось также купить тканей на новую одежду для слуг, так же как для самого Эйрика и его свиты.Сделав внутри крепости все, что могла, Идит отправилась за ее стены в сопровождении Вилфрида. Поездка оказалась не такой приятной, какой могла бы быть, поскольку ей приходилось и дальше играть свою роль — горбить плечи, прикрывать лицо тканью, говорить скрипучим голосом. Она поддерживала свой утомительный маскарад и при слугах.Порой она с тревогой ловила странное выражение на лице Вилфрида, с каким он украдкой наблюдал за нею. Ни в коем случае нельзя было обитателям замка обнаружить ее двуличие до того, как сама она получит возможность после возвращения супруга покончить со своим нелепым притворством.Когда они объезжали на лошадях огромные владения, раздавая семена свободным батракам, которые начали возвращаться на прежние места обитания, Идит делилась с Вилфридом надеждами на обильный урожай овса и ячменя.— Земли тут богатые, — заметил Вилфрид. — Я последовал твоему совету и разделил поле на узкие полосы и на три части — первую для весеннего посева, ее уже разрабатывают, другую для осеннего высева озимой пшеницы, а третью — под однолетний пар.— А ты распорядился, чтобы выгоняли хотя бы тот немногочисленный скот, что остался в Равеншире, пастись на оставленных под пар полях и на стерне после уборки яровых?— Да, миледи. Ты уже три раза напоминала мне об этом.Идит улыбнулась на мягкий упрек Вилфрида.— Каюсь, есть у меня такая привычка — надоедать временами своими приказами.Вилфрид красноречиво закатил глаза кверху.— Жилища батраков в плачевном состоянии, — посетовала Идит, когда они, оставив поля позади, ехали через деревню.— Сначала нам нужно укрепить стены крепости и провести сев.Идит хотела было запротестовать, но прикусила язык. Как и прежде, она не знала, хватит ли у Эйрика средств на такие затраты.Особенно Идит опечалило то, что в хозяйстве, некогда знаменитом своей тонкой йоркширской шерстью, сейчас не было ни одной овцы.— Как ты считаешь, не станет ли Эйрик возражать, если мы заведем новую отару овец? — нерешительно спросила она. Увидев, что обилие ее планов приводит Вилфрида в отчаяние, она поспешно добавила: — Конечно, для начала отара будет совсем небольшой.Вилфрид покачал головой и усмехнулся:— Леди Идит, по-моему, ты ничего не делаешь в скромных масштабах. За прошедшие три дня ты велела мне сделать записи о покупке новых коров, быков для пахоты, о ремонте хижин для батраков, подрезке фруктовых деревьев, о рытье нового колодца и двух новых выгребных ям, починке замковой крыши, расширении конюшни, перевозке пчел для получения меда и изготовления свечей, а теперь еще эта отара вонючих и блеющих овец.— Не забудь о том, что надо почистить уборные.Вилфрид недовольно заворчал при ее напоминании.— Уборными надо заняться в первую очередь, — заметила Идит с особым ударением. Три уборных находились во дворе замка внутри стен, — каменные сиденья выступали наружу, чтобы экскременты и жидкость стекали в пристенные рвы. И сказать, что вонь от них поднималась до небес, значило бы не сказать ничего. — За два года отсутствия Эйрика рвы не чистились ни разу, я в этом уверена. Как и выгребные ямы под двумя уборными, что находятся внутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120