— Преувеличиваю?Торк приблизил лицо к лицу Руби и, упершись пальцем ей в грудь, словно подчеркивая свои слова, процедил:— Мои враги убили мать Эйрика вскоре после его рождения. Малыш избежал смерти лишь потому, что старая повитуха поменяла детей в колыбели. Сын бедного раба не был столь удачлив.— Я думала, мать Эйрика умерла при родах, — охнула Руби.Торк пренебрежительно махнул рукой.— Эту историю мы сочинили и всем рассказываем.— Ничего не понимаю. Почему ты не можешь открыто признать сыновей?— Тебе необязательно понимать все это. Прекрати лезть не в свои дела.Он угрюмо смотрел на нее, долго не сводя глаз, пока не убедился, что смысл его слов достаточно ясен.Наконец Руби, осознав все сказанное, покорно пробормотала:— Я только хотела помочь.— От тебя ничего не требуется, кроме молчания. Способна ты на это?Руби оскорбленно вскинулась:— Я никогда бы не сделала ничего, что могло повредить мальчикам. Да и тебе, хотя ты этого заслуживаешь. — Они напоминают мне моих сыновей. Должно быть, Эйрик и Тайкир пробуждают во мне материнские чувства.— Разыгрывай любящую мать где-нибудь в другом месте, — бесстрастно приказал Торк и, отступив, уселся на стол, недоуменно разглядывая Руби.— Когда мы впервые встретились, ты сказала, что муж бросил тебя. Почему? Он забрал сыновей с собой?Руби тоже села.— Нет, он не способен на такое.Как объяснить, почему ее брак распался? Невозможно. Во всяком случае, не в двух словах. Поэтому она и не пыталась. И решила сменить тему, шутливо пояснив:— Вероятно, он не мог со мной справиться.Она многозначительно повела бровью. Торк наклонился вперед и одарил ее чувственной улыбкой:— Если ты целовала его так же, как меня, не сомневаюсь в этом. Не думай, что я забыл твой поцелуй. У тебя поистине талант заставить мужчину потерять голову.Комплимент от Торка? Такое она слышит впервые. Руби почувствовала, как предательская краска расползается по лицу и шее. Наверное, он и сказал это лишь для того, чтобы смутить ее.— Однако, в отличие от твоего мужа, — продолжал Торк, — сомневаюсь, что не смогу справиться с тобой. Подозреваю, что мы слишком хорошо подходим друг другу.И лицо осветилось приводящей в бешенство самоуверенной ухмылкой, а синие глаза весело блеснули.— Твоя наглость не знает границ, — фыркнула Руби, поспешно выбегая из комнаты, чтобы не опозориться, поддавшись желанию броситься в его объятия, как ей ужасно хотелось. Но, к раздражению Руби, Торк успел ущипнуть ее за зад.— Да прекратишь ты когда-нибудь? — рявкнула Руби, потирая пострадавшее место.— Проверяю, по-прежнему ли он умещается в ладони, — с притворной наивностью пояснил Торк.Руби разъяренно уставилась на него.— Умещается, — заверил Торк и удрал, прежде чем она ответила ему, как подобает, по пути, однако, успев метнуть последнюю стрелу:— Интересно, а другие части тела тоже умещаются?
Торк остался на ужин, за которым Джида рассказала о событиях минувшего дня, особенно о происходившем в комнате Бернхил. Собравшиеся умирали со смеху, особенно когда Джида описала голую Бернхил, требующую от Руби сшить ей огненно-красное белье.— Похоже, Зигтриг сегодня будет в хорошем настроении, — сухо заметил Олаф и лукаво добавил: — Думаю, Джида тоже будет неплохо выглядеть в таком наряде.Джида вызывающе подняла подбородок:— Мы уже решили сшить его!Олаф изумленно открыл рот, но тут же громко засмеялся:— Неужели ты сделаешь это для меня, Джида? Совсем ни к чему. Мне ты нравишься в данном Богом обличье.Джида мило покраснела, но не собиралась сдаваться.— Я сделаю это для себя. Женщинам нравится носить красивые вещи.И, многозначительно взглянув на Руби, объявила:— В конце концов, женщина должна что-то представлять из себя.Олаф и Торк вновь разразились смехом, хотя Джида покраснела еще гуще.— Заткнитесь, вы, свиньи, вам бы только унижать женщин, — прошипела Руби.— Согласна. Заткнитесь, вы, боровы! — повторила Джида.Торк и Олаф буквально взвыли. Руби не могла удержаться и тоже хихикнула.После ужина все собрались в комнате Джиды, и, к удивлению присутствующих, Торк тоже остался. Руби, державшаяся немного в стороне, сказала ему:— А я думала, ты отправишься соблазнять свою Долли Партон.— Кого?— Даму с огромными…Руби отвела руки от груди почти на фут, желая показать, о чем идет речь. Но Торк лишь ошеломленно покачал головой. Подумать только, на что отваживается эта девчонка! Правда, Руби удивилась не меньше. Она никогда не была столь бесцеремонной в той жизни.— Ты говоришь про Эсль? Она пошла в гости к родственникам. Может, позже…Глаза весело лучились. Наконец-то он заставил Руби ревновать!Руби пренебрежительно фыркнула.— Может, хочешь занять ее место? Кажется, я уже предлагал тебе, — поддразнил Торк, с надеждой глядя на Руби.— Нет, спасибо. Разве что ты вспомнишь о моем предложении.— Да ты, я вижу, настойчива! — покачал головой Торк. — Нет, цена слишком высока.— Откуда тебе знать? — не удержалась Руби, усмехаясь. Но как же ей хотелось пойти за этим мужчиной в постель, куда угодно и любить его, пока он не забудет о высокомерии и не начнет молить выйти за него. Она может добиться этого!Торк остался, чтобы послушать игру Астрид на лютне, очаровательное пение Гунхильд и очередную историю Руби. Странно молчаливый, он прихлебывал вино с пряностями, сидя между Эйриком и Тайкиром, и еле заметно улыбался над детскими сказками Руби или презрительно фыркал, когда та перешла к рассказу о Торке и Джеке Бобовое зерно.— Думаю, собравшиеся на альтинг весьма позабавятся этой историей, — заметила она с серьезным видом.— Клянусь молотом Тора, ты слишком далеко заходишь, — предостерег Торк, — и закончишь дни свои под замком в конюшне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108