Давай для начала отправимся пообедать и утопим свои печали в нескольких бокалах мартини. И тогда мы оба будем выглядеть смешно.
– Очень хороший план. Мы можем отправиться куда-нибудь, где мне не надо будет изображать из себя принца?
– Конечно, мы могли бы отправиться в «Макдональдс», но у них не подают спиртное.
П. Т. поднялся, случайно зацепил папку, и она, раскрывшись, упала на пол. С черно-белой фотографии, сделанной на лицензию брокера, на П. Т. смотрела Синтия Салливан. Она не улыбалась в камеру, но в ее взгляде читалось озорство. Может, ее рассмешил фотограф.
– Черт побери, она потрясающая!
– Нет, – поспешил ответить Дик, с беспокойством глядя на босса и безуспешно пытаясь расправить складки на брюках.
П. Т. с удивлением взглянул на друга.
– Я признаю, что она очень привлекательная, но потрясающая? Нет, ничего подобного!
– Я бы поставил ей самый высокий балл.
– Она очень жесткая, П. Т. Она очень сухая. Сухарь с ученой степенью. С каких это пор тебе нравится такой тип женщин?
– В отличие от тебя, я никогда не ограничиваю себя глупыми классификациями.
Он уклонился от удара, который в шутку хотел нанести ему Дик.
– Ну что в ней такого?
– Ты с ума сошел? Да за одни эти ноги можно простить все!
– Я не знал, что тебе нравятся длинные ноги.
– Мне в женщине все нравится, приятель. Особенно если речь идет о такой красотке, как Синтия Салливан.
– Ты заставляешь меня волноваться.
– Не стоит.
Он толкнул Дика и спросил:
– Что умеет делать гусь, а адвокат обязан?
– Прошу тебя… От твоих шуток пахнет нафталином.
П. Т. решил пощадить приятеля. Он остановился и спросил:
– Может, узнаем у Джейка, не хочет ли он присоединиться к нам?
– Нет. Он в полицейском участке, – пробормотал Дик.
– Почему? – П. Т. напрягся, чувствуя в тоне друга какую-то недоговоренность.
– Я не хотел тебя беспокоить…
– И…
– Ну хорошо. Кто-то угнал твой лимузин.
– О господи!
– А в лифте нашли следы от пуль.
– И чего же нам ждать еще? Труп в шкафу?
– Надеюсь, до этого не дойдет, – проворчал Дик.
Синтия маялась от тоски.
Прошло два дня ее вынужденного пребывания в замке принца. Она уже пять раз приняла ванну с ароматными маслами (спасибо, что ее цепь тянулась на пятьдесят футов, позволяя добраться до смежной ванной комнаты). Она уже прослушала все записи Элвиса на стареньком проигрывателе (когда Элмер похвалился, что у него есть чудесная коллекция, Синтия чуть не упала в обморок, решив, что он говорит о коллекции оружия.) Она узнала все, что хотела, – хотя, честно говоря, не очень-то и хотела! – о волшебниках и феях, ангелах и рок-н-ролле. Конечно, в роли ее гуру выступил добрейший Элмер. А еще она пережила грязевую маску, эксперименты с макияжем, массаж лица, лекцию о выборе подходящего цвета, обработку бровей воском и маникюр с педикюром – в роли мастера выступила Рут. Она узнала, что Рут посетила, по меньшей мере, пять школ красоты (Синтия предположила, что там она показала себя далеко не блестящей ученицей). Только жуткая тоска заставила ее согласиться пройти через все эти нелепые процедуры.
Нет, нет, она ни в коем случае не хотела жаловаться, потому что Рут была очень дружелюбной и мягкой. Она пыталась сделать все, чтобы Синтия не ощущала себя пленницей. Наоми же заботилась только о замке. Ее волновали бесконечные реставрационные работы, и ничего более. Вчера Синтия схватила Рут за горло и пригрозила, что задушит, если ее немедленно не освободят. Наоми даже бровью не повела.
– Давай, – напутствовала она свою заложницу. – Я и сама частенько об этом думаю.
Синтия понимала, что Наоми повела себя так хладнокровно по одной простой причине: она знала, что Синтии не хватит духу выполнить свою зловещую угрозу. Но все же, все же…
– Я сейчас превращусь в чернослив, – прокричала она из ванны.
Через приоткрытую дверь она видела, что Рут сидит по-турецки, поджав ноги, и сушит феном выстиранные вещи Синтии. Наоми по-прежнему не разрешала вернуть ей одежду. Синтии приходилось стаскивать с себя белье, хотя ей очень мешала эта жуткая цепь. Такие страшные неудобства Синтия терпела по вине этой несносной, упрямой женщины.
– Одну минутку, – ответила Рут.
– И это масло… Оно должно застывать на волосах?
Рут прикусила нижнюю губу.
– Ой-ой-ой!
– Что? – с беспокойством отозвалась Синтия.
Она заметила, что ее пальцы уже почти зажили благодаря тому, что она все время ходила, и чудесным мазям, которые каким-то чудом достала для нее Наоми. Она верила, что если Синтия появится в суде без следов злополучной мозоли, то никто не поверит в ее историю. Наивная! Она не знала, что у адвоката Синтии на руках имеются все необходимые снимки и справки от самых уважаемых врачей.
Спустя полчаса Синтия сидела на стуле у окна, а Рут сушила ее длинные волосы. Распевали птицы, деревенский воздух пьянил свежестью.
– Я уже сыта по горло веселым пением птиц. Почему им надо чирикать целый день? А воздух… Для меня он слишком свежий.
– Разве ты не любишь запах соснового леса и полевых цветов?
– Мне достаточно нажать «Glade», и я получу этого добра в избытке. Я не могу жить без Манхэттена, вечно гудящих машин, уличных торговцев и царящей там суеты.
Рут кивнула, задумчиво жуя жевательную резинку. Со вкусом арбуза.
– Ну, я тоже люблю большие города. Когда я получу свой миллион, а П. Т. пообещал мне его, и это помимо трастовых денег… Да, тогда мы с Элмером поедем в путешествие на автобусе. Он уже собрал группу. А после отправимся в Лас-Вегас.
Вива Лас-Вегас!
– Ты веришь в то, что Элмер… волшебник?
– Волшебник! – Рут деликатно захихикала. – Синтия, ты такая шалунья!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88