Еще несколько минут — и хватит, пообещала она себе.Пока тянулись эти минуты, Суини вновь начала всхлипывать. Как и большинство людей, Кандра не была ангелом, но плохим человеком ее тоже нельзя назвать. Вплоть до того мгновения, когда она увидела Суини вместе с Ричардом, она неизменно вела себя дружески и доброжелательно. Ее поддержка немало способствовала успеху Суини.Девушку очень огорчало то, как произошел ее разрыв с Кандрой. Она не раскаивалась, не могла раскаиваться в том, что сблизилась с Ричардом, но это случилось не в самое подходящее время. Если бы развод уже завершился, если бы Кандра не принимала так близко к сердцу его условия… этих «если бы» оказалось слишком много, и уже ничего нельзя было изменить.Суини не решалась засиживаться в воде. Она открыла слив и, несмотря на дрожь, заставила себя подняться. Казалось, мышцы превратились в вареные макароны. Она сняла промокшую пижаму и повесила ее поверх занавески сушиться. Чтобы вытереться, пришлось приложить колоссальное усилие. Кончилось тем, что Суини вытирала ноги и ступни, сидя на крышке унитаза.Потом она отжала промокшие концы волос. Ей следовало вернуться в кровать хотя бы на время, но Суини не хотела укладываться с влажными волосами, опасаясь нового приступа озноба. С другой стороны, нельзя же ждать, пока волосы высохнут. Суини подумала, не обрезать ли их, но тут же к ней вернулся здравый смысл, и она покачала головой. Вытащив из стопки сухое полотенце, девушка обернула им волосы, подоткнув под него мокрые локоны.Пошатываясь, она побрела к кровати. Электрическое одеяло все еще было включено. Суини голышом заползла под него, наслаждаясь теплом, и как только ее тело расслабилось, немедленно уснула.
Детектив Джозеф Аквино, тучный мужчина с проницательными глазами и добродушным домашним лицом, внушал доверие. Его напарник X. Райтнер, худощавый и несколько желчный, с песочными волосами, подстриженными на военный манер, имел привычку впиваться в допрашиваемых немигающим взглядом светлых глаз до тех пор, пока несчастные не начинали беспокойно ерзать.Поймать на эту удочку Ричарда было трудно. Он сохранял полное спокойствие и не сомневался, что опыт и закалка помогут ему противостоять ухищрениям следователя. Интересно, неужели Райтнер готов таращиться, пока глаза не вылезут из орбит?Когда эти двое явились спозаранку к нему домой с известием о смерти Кандры, Ричард сразу понял, что они считают его самым вероятным подозреваемым. Он вел себя сдержанно, делал все, о чем его просили, и исполнял свой долг, несмотря на потрясение, от которого путались мысли.Ричард уже давно не любил Кандру, в последний год питал.к ней жгучую ненависть, но никогда не желал ее смерти. Он лишь хотел выбросить эту женщину из своей жизни. И вот Кандра ушла — окончательно и бесповоротно. Смерть человека, которого хорошо знаешь, — всегда тяжелый удар, как и любое иное покушение на целостность твоего восприятия реальности. Окружающий мир меняется, и приходится какое-то время приспосабливаться к столь резкой перемене.Поскольку развод еще не был завершен, закон по-прежнему налагал на Ричарда определенные обязанности по отношению к Кандре. Он опознал ее тело; ему и раньше случалось видеть трупы, но это было во время боевых действий, на необъявленной войне, и Ричард вступал в нее, сознавая возможность потерь и идя наперекор опасности. Но теперь все иначе. Погибла женщина, с которой его соединяли десять лет близости, хотя и довольно поверхностной; он спал с Кандрой, даже любил ее — по крайней мере вначале. Сейчас Ричард чувствовал только сожаление, но вполне искреннее.Он позвонил родителям Кандры, переехавшим с Манхэттена после того, как ее отец спустил в рискованных биржевых операциях все деньги до последнего цента. Теперь Чарльз и Хелена Мэкссон обитали в пригороде Итаки, ведя столь скромную жизнь, что Кандра предпочитала приглашать родителей в Нью-Йорк, чем оставаться на ночь в их доме. Она называла его жалкой лачугой, хотя, по мнению Ричарда, кирпичный дом с фермой был под стать верхушкам среднего класса, и большинство людей жили в куда худших условиях. Но Кандра родилась и выросла в роскоши и не разделяла взглядов мужа.Учитывая сложившиеся обстоятельства, Ричард сообщил Чарльзу, что предоставляет ему и Хелене принять все необходимые решения. Кандра — их дочь, и ее смерть — тяжелый удар для стариков. Место и способ погребения, равно как и отпевания, следовало оставить на их усмотрение.Что бы ни делал Ричард, он постоянно ощущал неусыпное внимание следователей. Когда он разговаривал по телефону, один из них либо оба оказывались в пределах слышимости. Всякий раз, когда в его душе поднималось негодование, Ричард подавлял свои чувства, понимая, что полицейские лишь выполняют свой долг. Ведь статистика убийств свидетельствует о том, что в гибели женщин чаще всего повинны любовники или мужья. То, что они с Кандрой вели бракоразводный процесс, лишь усугубляло подозрения. Поэтому Ричард сохранял спокойствие даже тогда, когда следователи забрали его в полицейский участок и привели в камеру для допросов — тесное грязноватое помещение с тремя креслами и видавшим виды столом на шатающихся ножках.Ричарду зачитали его права и спросили, не желает ли он позвонить своему адвокату.— Нет, — ответил он, к вящему изумлению обоих следователей.— Хотите кофе, воды? — спросил Райтнер.— Нет, благодарю вас. — Ричард едва скрыл насмешливую улыбку, зная, что один из самых затасканных приемов — это спросить, не хочет ли подозреваемый пить. После этого ему приносят одну чашку кофе за другой, пока бедняга не станет корчиться от желания справить малую нужду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95