– Включил кондиционер в машине на полную мощность, чтобы не заснуть по дороге, – пояснил он, протянул руку и обнаружил, что на мне футболка. – А это еще зачем?Уайатт терпеть не может, когда я ложусь в постель одетой, он предпочитает видеть меня под одеялом голой – может, чтобы ничто не затрудняло доступ, а может, просто потому, что всем мужчинам нравятся голые женщины.– Замерзла.– Но теперь-то я здесь, я тебя согрею. Снимай эту чертову штуку. – И он взялся за подол футболки, собираясь стащить ее с меня через голову. Но я справилась сама – мне лучше известно, где у меня на голове швы. – И это тоже снимай. – Он стянул с меня пижамные шорты, сел на постели, снял и отбросил их, а потом снова лег и придвинул меня ближе. Машинальным жестом он провел ладонью по моей спине, подхватил грудь, обвел большим пальцем сосок, просунул пальцы между ног – будто убеждался, что все его любимые детали на месте и доступ к ним открыт. Наконец Уайатт снова вздохнул и уснул. И я тоже.Мой будильник зазвонил в пять. Я рассчитывала поскорее выключить его, чтобы не разбудить Уайатта, но не успела. Он застонал, сел на постели, как лунатик, но я поцеловала его в плечо и заставила снова лечь.– Поспи еще, – велела я. – Я поставлю будильник на полседьмого.Перекусить он сможет где-нибудь по дороге, так что лучше пусть поспит подольше.Уайатт что-то бормотнул, видимо, согласился, зарылся лицом в подушку и уснул прежде, чем я успела встать.Накануне вечером я перенесла в ванную свою одежду, чтобы одеться там и не будить Уайатта. Накладывать макияж я не стала, так как планировала пробыть в «Фанатах тела» целый день, волосы расчесала и оставила распущенными – вести тренировки мне сегодня не придется. Голова по-прежнему болела, а я так надеялась, что к утру все пройдет.Одевшись, я прихватила зубную щетку с пастой и спустилась в кухню, чтобы почистить зубы после завтрака. Автоматический таймер уже включил кофеварку, кофе ждал меня. Двадцать минут я провела за столом, завтракая и прихлебывая кофе, потом почистила зубы в нижней ванной, перелила остаток кофе в большую дорожную кружку с крышкой, снова зарядила кофеварку и установила таймер для Уайатта. Потом бросила в сумку яблоко себе на второй завтрак, схватила свитер и через боковую дверь вышла к стоянке. Точнее, собралась выйти, но вовремя вспомнила, что Уайатт не любит, когда я ухожу из дома, не включив сигнализацию.Утро оказалось прохладным, так что свитер мне пригодился. Поежившись, я спустилась с крыльца и пультом отперла машину. Привычные действия успокаивали, убеждали, что жизнь вошла или скоро войдет в прежнюю колею. Травмы у меня бывали и раньше: с участницами команды поддержки такое случается не реже, чем с футболистами. Вечно у нас где-нибудь ушиб или растяжение. Я научилась терпению, потому что при травмах лучше не рисковать: лишняя нагрузка на потянутую мышцу или кость – и все, выздоровление затянется. Поскольку я всегда стремилась держаться в форме, я привыкла строго следовать режиму, хотя терпеть его не могу. Но сейчас меня тянуло в клуб, убедиться, что там все в порядке. Это мое детище, я его люблю. Но еще больше мне хотелось размять мышцы, которые я так долго и старательно укрепляла и развивала. Мой внешний вид – это дополнительная реклама «Фанатов тела».Улицы были почти пустынны. Даже летом, открывая клуб в шесть утра, я выезжаю из дома в темноте. В разгар лета небо начинает светлеть как раз в то время, когда я отпираю двери, но ехать все равно приходится по темным улицам. Люблю тишину раннего утра, когда машин почти совсем нет.Когда я заняла свое место на служебной стоянке за клубом, включились фонари с датчиками движения. Уайатт сам установил их месяц назад, встретив меня однажды вечером и заметив, как темно под длинным навесом, защищающим машины сотрудников от дождя и солнца. До сих пор не могу привыкнуть к этим фонарям. По-моему, они неестественно яркие, как огни рампы, чувствуешь себя словно на сцене. Обычно я пользовалась маленьким брелоком-фонариком, чтобы разглядеть замок, и этого света мне хватало. Но Уайатт решил осветить стоянку, как взлетную полосу аэродрома.Темнота под навесом меня никогда не пугала – напротив, однажды она спасла меня от убийцы Николь Гудвин, которую застрелили прямо здесь, на стоянке. Впрочем, против установки фонарей я не возражала – с какой стати? – и даже обрадовалась, когда Линн призналась, что теперь по вечерам чувствует себя спокойнее, зная, что свет включится, едва она откроет дверь.Я отперла служебный вход, прошлась по клубу, всюду зажигая свет, установила термостат, включила кофеварки и в комнате отдыха для сотрудников, и в своем кабинете. Больше всего люблю приходить на работу пораньше и наблюдать, как оживает клуб. Лампы отражались в зеркалах, тренажеры блестели как новенькие, растения выглядели здоровыми и ухоженными – все, как обычно, стильно и красиво. Приятен даже легкий запах хлорки в бассейне.В четверть седьмого явился первый посетитель – джентльмен, который перенес легкий сердечный приступ и с тех пор решил заняться своей формой, чтобы такого не повторилось. Каждое утро он занимается на беговой дорожке, а потом идет в бассейн. Останавливаясь поболтать со мной, он сообщает, что у него снизилось давление и уровень холестерина, за что его очень хвалит врач. К половине седьмого в клубе уже было четверо посетителей, прибыло два сотрудника, и работа закипела.Для меня понедельники всегда выдаются нелегкими, а сегодня еще навалилась бумажная работа за два пропущенных дня. Голова напоминала о себе только при движении, но если руководишь фитнес-клубом, сидеть за столом в кабинете почти некогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78