Лучше не пытайтесь.Больше вокруг не было ничего подходящего, что я могла бы пнуть, не рискуя заработать перелом пальцев ноги. Единственные доступные мишени – стена, столбы навеса и так далее, а они еще тверже шин. Сорвать злость было не на чем. Мне даже казалось, что от напряжения у меня выпучились глаза.Уайатт оглядывался и оценивал ситуацию. Его служебный «форд-краун-виктория» стоял в конце ряда, от моей машины в момент приезда его отделяли автомобили сотрудников, поэтому заметить ущерб сразу Уайатт не мог.– Как думаешь, когда могла появиться эта царапина? – спросил он.– Не раньше чем я вернулась из банка, а это было в четверть или в двадцать минут четвертого.– Значит, после окончания уроков в школах.Проследить нить его мысли было очень просто: какой-нибудь скучающий подросток забрел на стоянку и решил от нечего делать поцарапать «мерседес». Да, очень может быть, если Дебра Карсон не вышла на тропу войны или если меня не выследила та паршивка на «бьюике». Но возможные объяснения я перебирала и прежде, особенно после зловещих телефонных звонков, и теперь они казались такими же маловероятными, как прежде. Ну хорошо, Дебра вполне могла поцарапать мою машину – ведь ей известно, где я работаю, и мой «мерседес» она тоже знает. Для Дебры он всегда был предметом вожделения: Джейсон считал, что будет лучше выглядеть в глазах избирателей, если его жена станет водить машину американского производства.Но Дебра вряд ли стала бы так рисковать – ведь ей уже однажды предъявили обвинение в покушении на убийство, хотя благодаря семейным связям Джейсона дело вряд ли дойдет до суда. И все равно порча имущества жертвы не прибавит ей шансов.С другой стороны, Дебра чокнутая. Так что она способна на все.Я выложила все это Уайатту, но ухватиться за блестящее объяснение он не спешил. Только пожал плечами и заявил:– Наверное, какой-нибудь подросток. Тут уж ничего не поделаешь, ведь здесь нет камер наблюдения.Разговор о камерах он завел еще в то время, когда установил фонари, но поскольку в то время я заявила, что не вижу смысла в таких затратах, голос Уайатта звучал наставительно.– Ну давай, давай, – подстрекнула я, – скажи еще «я же тебе говорил».– Я же тебе говорил, – с мрачным удовлетворением повторил он.Невероятно! Я уставилась на него.– Как ты мог! Это же грубость!– Ты сама просила.– А ты должен был промолчать! Тебе полагалось проявить великодушие и сказать что-нибудь вроде «ничего, переживем»! На твоем месте никому не пришло бы в голову напоминать мне про камеры!Еще два пункта в список преступлений: грубость и черствость. Нет, черствость придется зачеркнуть: ведь он все выходные хлопотал вокруг меня. Напишу лучше «злорадствует из-за моей машины».Выпрямившись, Уайатт отряхнул ладони.– Думаю, теперь ты наконец согласишься установить камеры.– Теперь-то какой от них толк?– Если случится еще что-нибудь, мы сразу найдем виновника. А при твоей репутации очередной инцидент – вопрос времени.Порадовал, нечего сказать. Я смотрела на мой чудесный черный кабриолет: не прошло и двух месяцев с тех пор, как я его купила, и вот он уже поцарапан.– Ладно, – хмуро процедила я, – установим камеры.– Камерами я займусь сам. Я знаю самые лучшие.Спасибо, не добавил «вот если бы ты сразу послушалась меня…» – за такое я бы выцарапала ему глаза.А Уайатт продолжал:– Вот если бы ты сразу послушалась меня…И я завизжала, чтобы не лопнуть от злости. Теперь я могу с полным правом вписать в список «задолбал наставлениями».От неожиданности Уайатт вздрогнул и попятился.– Что с тобой?– Все! Со мной все! – выкрикнула я. – Чокнутые мерзавцы, психопатки! Здесь даже пнуть нечего – ногу сломаешь! Да еще это чертово сотрясение, из-за которого толком ничего не пнешь! А мне надо! Сейчас же! Или пнуть, или что-нибудь швырнуть! На худой конец куклу вуду! Чтобы втыкать булавки, поджаривать на огне, отрывать руки и ноги…Уайатт заинтересованно наблюдал мою истерику.– Так ты увлекаешься вуду?К вашему сведению, скандалить и смеяться одновременно невозможно. Смеяться мне не хотелось, потому что машину было жалко до слез, но иногда хохот вылетает сам собой.Ладно, я ему еще отплачу! И я заявила:– Придется мне забрать у тебя «аваланш», пока моя машина в ремонте.Уайатт замер – видно, вспомнил про мою репутацию и свойство притягивать неприятности.– Черт… – выговорил он и обреченно вздохнул. Глава 12 Список преступлений Уайатта я пополнила сразу же, как только мы вернулись домой, но с таким же успехом могла бы написать его симпатическими чернилами – внимания он не вызвал. Уайатт даже не взглянул на список, хотя я умышленно положила его на стойку, отделяющую гостиную от кухни, как раз когда Уайатт сидел за ней, читал утреннюю газету и спрашивал, нужна ли газета мне. А это, между прочим, моя газета. Зачем платить за газету, которую не читаешь? И вообще, почему он занялся чтением, а не моим списком? Прогнило что-то в нашем королевстве.Но за день я измучилась, а проклятая головная боль меня доконала.– Завтра прочитаю, – отмахнулась я. – Сейчас приму еще ибупрофен, потом душ и спать.Меня одолевала раздражительность, но я понимала, что Уайатт виноват в ней лишь отчасти, поэтому старалась не срываться на нем.– Я скоро тоже ложусь, – пообещал он.В душе я мылась, мрачно размышляя о своей машине. Придумали бы электрическую автомобильную сигнализацию, чтобы поджаривала задницу каждому панку, который посмеет дотронуться до машины ключом! Я с удовольствием представила себе выпученные глаза, эйнштейновскую шевелюру и даже обмоченные штаны, а также стоящих вокруг смеющихся зевак. Поделом малолетнему ублюдку, будет знать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78