– Она улыбнулась ему.
Джереми рассмеялся:
– Вы не должны благодарить меня, поскольку заслуживаете бесчисленное количество комплиментов. – Улыбка исчезла с его лица. – Келси, я хотел кое о чем спросить вас.
Келси уловила мрачные нотки в голосе Джереми и решила уклониться от предстоящего разговора. Она взглянула на дорогу и воскликнула:
– Смотрите! Там, впереди, деревня? Да, нет сомнения. Ваши серые великолепны, домчали нас в два счета.
– Я сам их выбирал, – разочарованно произнес Джереми.
Беседы о достоинствах лошадей вполне хватило, чтобы спокойно добраться до деревни. Экипаж пронесся мимо крошечных магазинчиков, заполонивших улицы. Около них толпились местные жители. Все взгляды были устремлены на экипаж, в котором ехали Джереми и Келси.
Келси заметила в толпе жену священника, миссис Стивене, и миссис Моррис, жену мясника. Они беседовали, стоя около почтовой управы. Она помахала им. Дамы застыли с разинутыми ртами, увидев ее в нарядном платье, разъезжающей в компании джентльмена. Ее появление произвело фурор, словно в деревню пожаловала леди Годива собственной персоной. Удовлетворив любопытство, они быстро отвернулись.
– Келси, сколько пренебрежения! – заметил Джереми, с неприязнью глядя на дам. – Хотите, я поверну экипаж и собью их с ног?
Келен рассмеялась – он произнес это вполне серьезно.
– Доктор Эмерсон сказал мне, что по деревне прошел слух, будто я стала любовницей лорда Салфорда. Отсюда и пренебрежение. Добрые жители деревни не любят выскочек и шлюх.
– Но вы не шлюха. – Джереми покраснел от возмущения. – Клянусь, я бы отучил этих людей распространять грязные слухи.
– Вряд ли вам удалось бы. Но я никогда не дорожила их мнением. А они никогда не любили меня.
– Почему? Не могу поверить.
– Но это правда. – Келси пожала плечами, потом заметила: – Видите ли, они осуждали моего отца. И не напрасно. Он в открытую проводил с местными проститутками каждую субботнюю ночь, в то время как остальные мужчины всячески это скрывали, а утром как ни в чем не бывало шли в церковь. – Келси улыбнулась. – Я всегда восхищалась прямотой отца. По крайней мере он не лицемер.
Джереми смутился. Келси коснулась его руки:
– Я вовсе не хотела вас обидеть. Джереми слегка покраснел.
– Обида тут ни при чем. Мужчина не должен давать волю эмоциям в вашем присутствии, – усмехнулся он.
– Ничего подобного. Я ведь не мисс Зануда. Знаю, что мужчины падки до женщин, да и вообще порочны. Отец мне внушал, что мужчина не должен подавлять свои сексуальные желания. И в общем-то я с ним согласна. Пусть лучше мужчины занимаются сексом, чем гибнут на поле битвы. Разве не так?
Он запрокинул голову и расхохотался:
– Вы настоящее сокровище. И ничуть не похожи на тех леди, которых мне доводилось встречать. – Глаза Джереми восхищенно блеснули.
– Пора вам понять, что я терпеть не могу лести. – Келси подняла глаза и обнаружила, что экипаж уже повернул к ее дому.
Джереми помог ей выйти из фаэтона. Она взяла его за руку:
– Я на минутку.
Видимо, Джереми не очень огорчился, что Келси пригласила его войти. Он понимающе улыбнулся и подал ей корзинку с провизией, которую она привезла отцу.
Келси поспешила к парадной двери, но та оказалась заперта. Встревожившись, девушка обошла особняк и вошла через черный ход.
– Папа!
Никто не отозвался.
– Папа! Где ты?
С недобрым предчувствием она пробежала через маленькую гостиную и дальше вверх по ступеням в спальню отца. Постель аккуратно заправлена. Везде чистота и порядок. Ни пустых бутылок из-под рома, ни разбросанной как попало одежды. Никаких следов отца.
– Папа!
Она круто повернулась и побежала в мастерскую. Смесь запаха скипидара и краски ударила в нос, когда она остановилась на пороге студии.
Из маленьких окон под потолком струился слабый свет. В студии царил полумрак. Она торопливо перевела взгляд на кушетку, надеясь, что папа прикорнул там, но пустое ложе было заботливо накрыто алым бархатным покрывалом, которым он любил украшать свои вещи. Стол рядом с мольбертом также был пуст. Исчезли масляные краски и кисти. Краем глаза она заметила измятую полоску бумаги, прикрепленную к углу мольберта.
Дрожащими руками она схватила записку и прочитала размашистые, с характерным росчерком строки:
Ма шер, не волнуйся за своего отца, я в полном порядке. Но дядя Беллами жалуется, что сердце сдает, а так как я долгие годы не видел своего брата, то решил вернуться во Францию. Очень прошу тебя не беспокоиться. Со мной ничего не случится. Не сердись за то, что я сбежал. Мне срочно пришлось уехать. Ты будешь чувствовать себя в безопасности рядом с твоим герцогом, я уверен.
Молю Бога, чтобы ты нашла в себе силы его простить. Ты сможешь стать светом его жизни, каким была для меня. Я напишу и сообщу тебе свой адрес.
Обожающий тебя отец.
Келси в немом удивлении уставилась на записку. Она представить себе не могла, чтобы отец ухаживал за умирающим. Смерть как данность оскорбляла его чувственную натуру, он даже не пошел на похороны мамы и Клариссы. И что он имел в виду под словами «твой герцог», не соответствующими действительности?
Здесь что-то не так. Отец покинул Англию по какой-то другой причине, явно не для того, чтобы навестить дядю Беллами на смертном одре. Он никогда не говорил о своем брате, пока от того не стала приходить помощь после смерти Клариссы. Когда же Келси расспрашивала отца о дяде Беллами, в ответ слышала весьма туманные отговорки. Иногда она сомневалась, существует ли дядя вообще. Куда же все-таки уехал отец? Келси со вздохом засунула записку во внутренний карман нижней юбки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80