– В таком случае что же вы от нас хотите? Сделанного не воротишь.
– Не совсем так.
И не успела Пруденс опомниться, как он вскочил в коляску, заломил ей руки за спину и тщательно связал их.
– Пресвятые небеса! – Задыхаясь, Пруденс тщетно пыталась освободиться от пут и отодвинуться подальше от склонившегося над ней похотливого лица. – Что вы задумали?
Хэкетт толкнул ее на сиденье, и сам взгромоздился сверху, плотно сжав ее бедра своими мускулистыми ногами. Запястья Пруденс, врезавшиеся в какую-то деревянную планку, пронзила острая боль, от которой не защищала мягкая кожа перчаток. В глазах Хэкетта сверкнула такая свирепая радость, что Пруденс затрепетала.
– Многие месяцы я мечтал о вас, – глухо произнес он. – И о мести. Вы, моя милая, будете ее орудием.
Хэкетт снял перчатки с видом человека, который намеревается попробовать изысканное кушанье, и потянул за полы плаща, обнажив бурно вздымавшуюся грудь Пруденс. Теперь в глазах Хэкетта вспыхнуло пламя ненасытной похоти. Пруденс охватил безумный страх. А он обхватил ее шею пальцами, погладил и тихонько сжал. У Пруденс бешено забилось сердце, хотя внешне она умудрялась сохранять спокойствие.
– Жалкий трус, – презрительно бросила она. – Вы хотите убить меня, потому что боитесь вызвать на дуэль Росса?
– Боюсь? – Хэкетт издал отрывистый смешок, полный издевки. – Клянусь жизнью, я уверен, что прикончил бы его на месте. Вряд ли за то время, что мы не виделись, Лонгвуд стал искуснее владеть шпагой. Но его смерть не принесет мне удовлетворения.
– А моя?
– Вы, дорогая леди, – совсем другое дело. Последнее время я думаю не только о мести. Ваш образ преследует меня во сне. Я ведь так и не смог удовлетворить свою страсть. И теперь у меня два желания: заполучить вас и заставить Лонгвуда страдать.
Его рука нырнула за корсаж и грубо сжала ее нежные груди.
Пруденс извивалась под тяжестью его тела. Из ее глаз брызнули слезы бессильной ярости.
– Вас будут преследовать как бешеную собаку.
– Сомневаюсь. Видите ли, я все тщательно продумал и приехал сюда инкогнито. Потом я исчезну, и никто не сможет доказать, что Джозеф Хэкетт был здесь.
– Умоляю, отпустите меня!.. – прошептала Пруденс, надеясь, что в его сердце осталась хоть искорка жалости.
Он вздохнул:
– Проклятие. Я и позабыл, как вы прекрасны. Даже когда плачете.
Хэкетт стал нежно ласкать ее грудь, его взгляд, казалось, смягчился. Он смотрел на свою жертву с притворным обожанием, словно пылкий возлюбленный. Но от этих прикосновений у Пруденс мурашки побежали по коже, а тошнотворно-слащавая улыбка напугала ее больше, чем его мрачность.
– Если вы хотите изнасиловать меня, – сказала Пруденс с холодным отвращением, – делайте это. А потом уходите и оставьте меня в покое.
Такая перспектива ужасала ее. Одна мысль о близости с этим чудовищем была невыносима. Но уж если Хэкетта невозможно остановить, надо по крайней мере постараться сохранить свое достоинство. Пруденс зажмурила глаза, смолкла и, собрав всю свою храбрость, стала ждать атаки.
Но Хэкетт расхохотался так громко, что ее ресницы невольно взлетели вверх.
– Гордый ответ, дорогая леди. Неужели вам не приходит в голову, что сейчас я дергаю за ниточки, а не вы? – Он порылся в кармане и вытащил длинную веревку. – Я возьму вас так, чтобы вы испытали боль и унижение. Не люблю женщин, которые покоряются мне, сохраняя храбрость и достоинство. Куда приятнее, когда красотка плачет и ее дух сломлен. Только это приносит мне удовольствие.
– В таком случае я вам его не доставлю, – храбро возразила Пруденс.
– Посмотрим.
Хэкетт тщательно завязал морской узел и надел петлю ей на шею. Потом он слез с Пруденс и выпрямился.
– А теперь, – сказал Хэкетт и потянул за веревку, едва не придушив ее, – мы совершим небольшую прогулку. Выходите.
Дрожа и задыхаясь, Пруденс вышла из коляски.
– Куда вы меня ведете?
Они стояли на дороге, окутанной туманом. Хэкетт коварно улыбнулся и двинулся вперед, резко дернув веревку. Пруденс пришлось последовать за ним. Туман вдруг стал рассеиваться, и у Пруденс вспыхнула надежда, что какой-нибудь прохожий или пастух придет ей на помощь, увидев, в какое бедственное положение она попала.
Через несколько минут Хэкетт остановился и повернул голову. На его лице появилась злобная ухмылка. Этот дьявол, будь он проклят, смаковал каждое мгновение своей давно задуманной мести.
– Неужели вам неинтересно узнать, какие страдания я намерен причинить вашему мужу?
– Мой муж – человек чести! – гордо ответила Пруденс. – Он никогда не простит и не забудет, что на его имя ляжет пятно позора. Это причинит ему достаточно много мучений.
– Нет, я хочу ранить его сердце, а не гордость, – сказал Хэкетт, сопровождая свои слова отвратительным смехом. – Проклятие! О, как он будет страдать, когда найдет свою любимую жену мертвой! Хотел бы я посмотреть на него в эту минуту.
Испуганная Пруденс споткнулась и упала на колени. Веревка туг же натянулась.
– Вы собираетесь убить меня? – спросила она придушенным голосом.
– Дорогая графиня, неужели вы полагаете, что я позволю вам остаться в живых и обо всем рассказать? – Хэкетт свирепо дернул за веревку, и Пруденс с трудом поднялась на ноги. – Идите! – приказал он. – Пока у меня не появилось искушение сделать с вами то же, что сотворил со мной Лонгвуд.
Они двинулись дальше. Пруденс старалась подладиться под размашистый шаг Хэкетта. Стоило на мгновение сбиться с ритма, и петля стягивала ей шею. В голове вихрем кружились самые дикие планы и предположения. Как спастись от Хэкетта? Она попробовала ослабить путы, связывавшие ее запястья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124