Но, пожалуйста, мистер Логан, – быстро прервалась она, поймав тревожный взгляд Порции. – Нам всем было бы интересно узнать ваши планы относительно нас, не так ли… Филипп?
– Филипп? – Вопрос Роуди вырвался прежде, чем он мог остановиться.
– Пожалуйста, сядьте и успокойтесь, Роуди Боулинг, – набросилась на него Фаина, на удивление всем приказным тоном. – Мой брат, Филипп, и все мы хотели бы услышать, что скажет нам наш новый владелец.
"Спасибо тебе, Фаина", – хотела сказать Порция. Фаина никогда не казалась слишком уж заинтересованной в делах труппы, но в это утро она искупила свои грехи раз и навсегда. После нескольких недоуменных взглядов и одного-двух шепотков все актеры стали называть Порцию Филиппом. Даниель был вынужден сделать вид, что не заметил шепотка и конспирацию труппы Порции.
Он наблюдал, как Порция в испуге закрыла глаза. Она стояла натянутая и прямая. Французский скульптор Бартольди мог бы использовать ее в качестве модели для своей Статуи Свободы. То, что она была не в лучшей форме в это утро, было очевидно, и Даниэлю пришлось прибегнуть к неумолимому выражению на лице, чтобы удержаться от смеха над ее смущением. Он ожидал, что утренняя репетиция будет короткой, и хотел поставить точку.
– Вы не хотели бы поделиться вашими мыслями с труппой, сэр?
Сарказм Порции не задел Даниэля. Волосы, которые так великолепно были обвиты бархатными лентами прошлой ночью, сейчас выбивались безвольными прядями из-под кепи.
Он намеревался только представиться и, успокоив труппу, обсудить ближайшие планы непосредственно с Порцией. Но обман Порции вдруг разозлил его. Он не знал, чего ожидать в это утро от этой встречи, но чувствовал в ее голосе одновременно обиду и смирение. Обиды он ждал, но смирение говорило о ее уступке, и этого он не мог ожидать.
– Как вы знаете, театр, где вы будете выступать, очень большой. До сих пор он использовался лишь для церковных служб и лекций, освещение в нем слабое. У вас, конечно, есть постоянные масляные сценические лампы, а я добавлю несколько электрических ламп. Это будет означать, что вы окажетесь под более пристальными взглядами, чем были прежде.
– Значит ли это, что зритель увидит наши залатанные костюмы, истоптанную обувь и парики столетней давности? Порция знала, что ее голос звучит резко и придирчиво, но никак не могла с собой совладать.
Ей следовало бы быть благодарной, что Даниэль взял на себя заботу о том, как труппа появится перед публикой. Но все равно обида душила ее. Направление действий здесь должен был задавать ее отец, а не этот черноглазый дьявол, который взволновал ее чувства, едва появившись в этом зале.
– Пожалуй, вы правы относительно париков, – согласился Даниэль. – Они просто ужасны. Сказать по правде, из них невозможно выбрать что-нибудь приличное. – Его голос и все внимание были обращены лишь к Порции.
Порция заскрипела зубами. Даниэль явно обращался к ней, как к Филиппу? Или нет? Она рискнула взглянуть на Даниэля. Он приподнял одну бровь, и скрытая усмешка подергивала его верхнюю губу. Неужели он догадался? Даниэль Логан не был каким-нибудь дураком. Порция чувствовала себя зверем, пойманным в западню.
– В таком случае, мисс Берта, – Даниэль продолжал невозмутимо, как будто не замечал вопросительного взгляда Порции, – я найду вам помощника. Миссис Лавиния Фармер, местная швея, поможет изготовить новые костюмы в самые короткие сроки. Вам понадобится четыре дня, чтобы подготовиться к первому спектаклю. Если вам будут нужны еще помощники, она найдет их.
– О, благодарю вас! – Берта благоговейно расширила глаза.
– Сегодня днем вы поедете с миссис Фармер в Атланту, чтобы выбрать необходимые материалы.
– Но… – Берта была ошеломлена. Она посмотрела на Порцию, как бы ища ее поддержки. Когда Порция согласно кивнула, Берта вновь повернулась к Даниэлю и крепко обняла его:
– Благословляю вас, молодой человек, но сшить новые костюмы так быстро практически невозможно.
– На новой педальной швейной машине мистера Зингера дело пойдет быстрее. Я знаю, что они уже есть в Атланте, и заказал такую для вас. Надеюсь, вы довольны?
Меньше чем за пять минут Даниэль завоевал их. Порция едва сдерживала слезы горечи. Она знала, что была дурочкой, но было больно, что кто-то посторонний оказался способен прийти и сделать то, что они с папой так давно хотели и не могли сделать.
– А скажите, мистер Логан, каким образом мы можем увеличить труппу из двенадцати человек в сотенный коллектив для этой огромной сцены? – В голосе Лоусона Пейна звучала та же самая горечь, с которой боролась Порция.
– Для первого спектакля вам не понадобится столько народа, мистер Пейн, но у меня есть ответ для второго. Мы с Филиппом обсудим это позже.
– С Филиппом? – тихий возглас Роуди прозвучал так отчетливо, как будто он сказал это нарочно.
– Да, Филипп, как мой личный заместитель, будет выполнять мои указания и наблюдать за переменами. Я ожидаю, что вы все будете вносить свои предложения, но у Филиппа абсолютный авторитет. И никаких изменений не будет происходить без его одобрения.
Фаина, наградив Роуди острым ударом локтя под ребро, ответила за группу:
– Разумеется, мой брат очень ответственный человек, – сказала она с такой определенностью, что другие члены группы только подтвердили свое согласие. – И те из вас, – она посмотрела на Лоусона с серьезным выражением, – кто хочет остаться здесь, на курорте, должны хорошо запомнить это.
– Прекрасно, значит, мы вполне понимаем друг друга. – Даниэль кивнул и сказал обыденным тоном, показывающим, что он не заметил ничего подозрительного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104