— Тогда почему же вы заставили меня поверить…
— Что я овладел вами? — закончил Келлз и вздохнул. — К этому меня подстегнуло ваше поведение. Господи, вы просто толкаете мужчин на крайности. Вы с такой готовностью верите самому плохому обо мне, что я не стал вас разочаровывать.
Но знай я, до чего доведет ваша уверенность в моей подлости, я бы немедленно все опроверг!
— А теперь это ни к чему, — съязвила Каролина.
— Да, — устало вздохнул буканьер. — Затеяв игру с О'Рурком и Черепом, вы толкнули меня на крайности. Я подумал, что раз уж вы считаете меня подлецом, то нужно оправдать это звание. Видимо, напрасно теперь объяснять, как я сожалею.
— Совершенно напрасно, — усмехнулась Каролина.
— Этого я и боялся.
— А чего вы ожидали? Вы заперли меня тут, держите под арестом… Конечно, мне позволено под охраной выходить в город, но что это за жизнь?
— На Тортуге иначе нельзя, — мрачно произнес буканьер.
— А кто привез меня на Тортугу? Полагаю, теперь вы удвоите охрану?
Келлз окинул ее долгим взглядом. Нижняя губа чуть оттопырена, светлые волосы рассыпались по голым плечам, в серых глазах вызов. Она была так хороша, что Келлз отвернулся.
— Я не собираюсь увеличивать вашу охрану.
— Правда? — не сумела скрыть радости Каролина. Однажды ей удалось избавиться от опеки Хоукса, значит, удастся и еще раз.
— В этом больше нет необходимости, — твердо ответил Келлз, — поскольку вы будете выходить только со мной. Из-за вас уже пролилась кровь, Кристабель, неужели вы хотите, чтобы я истребил все мужское население острова?
Девушка пропустила мимо ушей его веселый тон. Ей явно было не до шуток:
— Вы имеете в виду, что Хоукс больше не…
— Нет, с него довольно. Вы можете стать причиной его гибели. Впредь ждите меня, пока я не смогу сопровождать вас лично.
Последние слова он произнес, направляясь к выходу.
— Будьте вы прокляты! — закричала Каролина. — Вы собираетесь держать меня здесь ради своего удовольствия! — И она запустила в него туфлей.
Обернувшись, Келлз посмотрел не на девушку, а куда-то вдаль, в пустоту.
— Не трудитесь, я уже был проклят задолго до нашей встречи. А что касается вашей невинности, мисс Кристабель, то впредь я не стану на нее посягать, — сказал он и холодно добавил:
— Я предпочитаю женщин, отдающихся по доброй воле.
Глава 35
Келлз больше не заходил к ней. По ночам, ворочаясь в постели, Каролина проклинала себя за тоску по буканьеру, одновременно всей душой стремясь к Томасу, к ясным и понятным отношениям, которые так не походили на ее нынешние отношения с Келлзом.
С этим странным человеком невозможно спокойно жить под одной крышей, но в последнее время капитан был занят оснасткой» Морского волка «, поскольку ремонт» Отважного «, переименованного в» Акулу «, уже закончился. Келлз ежедневно пропадал на верфи, где матросы очищали днище капитанского флагмана от ракушек, конопатили и смолили корпус» Морского волка «, ибо от скорости корабля зависело очень многое.
Но за белыми стенами своего убежища» ирландский» буканьер на несколько часов становился прежним английским джентльменом. Жизнь здесь текла чинно и неспешно, как в поместье Эвистоков, во времена его юности. Недавно смущенная Кэти объявила, что собирается выйти замуж за Ларса, и капитан заставил одного буканьера из Эссекса взять на себя управление домом.
— Буканьер, имеющий дворецкого, — съязвила Каролина.
— После звона сабель такая обстановка меня успокаивает, — улыбнулся Келлз. — Изволите сегодня отобедать со мной?
Они, как и прежде, ежедневно встречались в его «английской» столовой, куда он неизменно являлся в сером костюме, в каком девушка впервые увидела его в Лондоне. И будучи Роем Эвистоком, джентльменом из Эссекса, он, как всегда, любезно отодвинул для нее стул, а когда принесли еду, обворожительно улыбнулся ей.
Оба заключили перемирие. Теперь Келлз регулярно приносил девушке новости из колоний и Англии, а также романы, купленные на пристани. Скучные книжки надоели Каролине, поэтому она решила наведаться на кухню. Поначалу кухарка выказывала недовольство, однако вскоре смирилась и даже научилась у Каролины готовить блюда, которые удовлетворили бы любого уильямсбергского гурмана.
— Утка прекрасна, — заметил Келлз.
— Так ее готовят на Восточном побережье, — рассеянно отозвалась Каролина.
— Хорошо вы живете на Восточном побережье, — улыбнулся он.
— Да, — с некоторой печалью согласилась девушка.
Она знала, что больше не увидит родного дома, где всегда была причиной напряженности, хоть недоумевала почему. Теперь-то совсем иное дело. Теперь Каролина понимала: ведь она жила в доме человека, который не был ее отцом!..
Однажды девушка открыла свою тайну Келлзу, найдя в нем и внимательного слушателя.
— Любой мужчина был бы горд называть вас своей дочерью, — сказал он.
— Не любой. Филдинг Лайтфут, например, не очень-то радовался этой возможности. Я ведь напоминала ему о его позоре.
Келлз глядел на нее с искренним сочувствием. Вот и причина невидимого шрама, о котором он догадывался. Вот оно, горе, омрачившее детство Каролины.
— Наверное, ему даже легче от того, что я далеко от Виргинии, — призналась девушка.
О, сколько раз он думал то же самое про себя! Келлзу хотелось обнять, утешить ее, сказать, что прошлое теперь не имеет значения и никогда не будет иметь…
Но не смог.
— Пью за ваши чудесные глаза, мисс Кристабель, — сказал Келлз, и оба принялись обсуждать последние сплетни.
То было хорошее время, время духовной близости, когда они чувствовали общность своих судеб, когда понимали, что, возможно, в один прекрасный день опять станут любовниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108