Это не значит, что тебе также повезет.
Хелена с пылающим лицом повернулась к подруге.
– Этого не произойдет, – заявила она. Порция удивилась.
– Но ты же сама сказала, что провела ночь в его постели. Он что, не спал с тобой?
– Ну, вначале нет…
– Вы не занимались любовью? – Порция не могла поверить своим ушам.
– Он занимался, но мне казалось, что это сон, а когда я проснулась… он перестал.
Порция недоверчиво покачала головой.
– Если перестал, то зачем тогда начал?
– Чтобы заставить меня выйти за него замуж.
Порция вскочила на ноги и возмущенно крикнула:
– Разве ты этого не хочешь?
– Но он меня не любит! – в свою очередь выкрикнула Хелена.
Дверь распахнулась, и появилась леди Брейки с утренней “Тайме” в руке. Она была настолько возбуждена, что не заметила напряженной обстановки.
– Хелена, любимая! Посмотри – объявление о твоей помолвке с мистером Бруксом на странице светских новостей. Сегодня утром об этом узнает весь город. Люди начнут наносить визиты! Ох, я так волнуюсь! В каком наряде ты собираешься их встречать? – Критически оглядев скромное муслиновое платье Хелены, она сказала: – Нет, милая, это платье не подойдет. Я сама поговорю с твоей горничной. – Тетя почти выбежала из оранжереи со словами: – Сестра! Сестра! У нас столько дел!
Потрясенные, Хелена и Порция молча смотрели друг на друга. Хелена совсем забыла о том, что дядя собирался еще вчера составить текст объявления в газету.
В дверях появился Фиш и, тактично кашлянув, сказал:
– Лорд Дарвелл, мисс Уайтт.
Его светлость быстро вошел в оранжерею, устремив взор на побелевшее лицо Хелены. Он даже не заметил Порцию.
В руке он держал перчатки для верховой езды и смятый экземпляр “Тайме”.
– Хелена! – грозно произнес он. – Вы совсем лишились рассудка?
Хелена смотрела на него, как кролик на удава, не в силах произнести ни слова.
Порция кашлянула, и Адам обернулся, наконец обратив на нее внимание. Едва кивнув в ее сторону, он сказал:
– Доброе утро, миссис Раулетт.
– Доброе утро, ваша светлость, – ответила Порция, натягивая перчатки. – Однако мне пора. До свидания, Хелена, милая. – Не обращая внимания на просящее выражение лица подруги, Порция любезно раскланялась с Адамом, который открыл ей дверь, и, весело помахав Хелене, удалилась.
Адам бросил перчатки на скамью и, подойдя к Хелене, расправил газетный лист.
– Итак, что это значит?
– Я вам говорила, что он сделал мне предложение, и мне пришлось согласиться.
– Но, если я правильно понял вас, мэм, прошлой ночью вы сказали, что не собираетесь вступать с ним в брак. А что я должен думать, прочитав объявление в “Тайме”? Теперь это известно всему Лондону. Как вы собираетесь выпутываться из этой ситуации?
– Возможно, я передумала, – вспыхнула Хелена. Ей захотелось уколоть его так же больно, как он ее. – Возможно, после прошлой ночи я решила предпочесть чрезмерное тщеславие Дэниела вашему цинизму. Вы ведь сами сказали, что я должна за кого-нибудь выйти замуж, а он – выгодная партия. При дядином покровительстве он далеко пойдет и даже может получить новое воинское звание.
– Глупышка, вы разве забыли, что я вам говорил об этом человеке? Он использует вас, а когда получит то, что ему нужно, обойдется с вами не лучше, чем с другими женщинами.
Дрожа от возмущения и ярости, Хелена шагнула к нему.
– Какой же вы лицемер! Вы разглагольствуете о нравственности Дэниела, но не лучше ли вам обратить внимание на себя?! Мне все известно о ваших любовницах: и знатных, и танцовщицах. У вас, сэр, нравственные устои не лучше, чем у… кота, и не вам обсуждать прошлое лейтенанта Брукса, когда ваше собственное поведение не менее скандально.
Адам сморщился, как будто она его ударила.
– Я никогда не принуждал женщин…
– Но это не значит, что вы поступали правильно! – Хелена вскинула подбородок, глаза у нее сверкали. – Скольким мужьям вы наставили рога, и у скольких внебрачных детей течет в жилах кровь Дарвелла? Сэр, заявляю вам: я – дочь адмирала, человека, отдавшего жизнь за свою страну, и у меня достаточно гордости, чтобы не принимать от вас подачек. По крайней мере, я знаю, чего ждать от Дэниела.
Последовавшая за этим взрывом тишина и застывшее лицо Адама заставили Хелену пожалеть о сказанном. Она знала, что обвинения, брошенные ею Адаму, низкие и жалкие и что она повела себя, как ребенок, которого отчитала няня. Что же теперь ей делать? Она не успела опомниться, как ее лицо оказалось в его крепких ладонях.
– Боже мой, Хелена, если бы со мной так говорил мужчина, я бы его убил, – голос Адама звучал тихо, но сурово. Она хотела ответить, но слова застряли в горле. – Помолчите, мэм, вы уже достаточно сказали мне оскорбительных слов. Теперь послушайте, что скажу я: вы не лучше шлюхи, если продаете свое тело человеку, зная, что он – ублюдок и готов на все ради своих амбиций и, в конечном счете, чтобы досадить мне. Прошлой ночью в постели вы охотно отвечали на мои ласки, Хелена. В моих объятиях вы стонали от страсти, а будете ли вы стонать от страсти к нему и как вы ответите, если он вас вот так поцелует? – Адам нагнул голову и грубо ее поцеловал, демонстрируя свое мужское превосходство.
У Хелены хватило сил оттолкнуть его, а затем изо всех сил ударить по щеке. Она дрожала и задыхалась. О, ужас! Своим поведением и обвинениями она привела его в ярость. Но, несмотря на все, она любит его и не боится.
Появление Фиша с его обычным деликатным покашливанием разрядило накаленную атмосферу. Дворецкий держал в руках невероятных размеров букет из тубероз, лилий и мирт.
– Это вам, мисс Уайтт. Тут и визитная карточка есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51