Я уверена, что они ведут самые обычные мужские разговоры.
– Мужские разговоры? И что же это за разговоры?
Лили взглянула на потолок, словно там можно было найти ответ. О чем же они могли разговаривать, как не о спасении отечества и своих секретных делах… Нет, она ничего не могла придумать, ничего убедительного…
– Я не мужчина и поэтому вряд ли могу ответить на этот вопрос.
– Это прекрасно – я имею в виду оба ваших заявления.
Она предпочла пропустить мимо ушей эту странную реплику. И попыталась перевести разговор в менее безопасное русло.
– Папа очень увлечен наукой. Я думаю, они с сэром Малкольмом часто говорят о философии. Это у моего отца излюбленная тема. – Она подняла на него глаза и увидела, что он больше не смотрит на нее. Наверное, она ему наскучила. – А вам она нравится?
Ремингтон снова посмотрел на нее. Но с какой-то странной тревогой. Его пронзительный взгляд словно пытался разглядеть ее истинную суть.
– Философия, я хочу сказать, – робко повторила она, решив, что он не расслышал или не понял ее вопрос. – Вы любите читать философов, ваша светлость?
Он покачал головой.
– Единственное, что я помню, – это сократовскую притчу о пещере. Но, признаться, так и не понял, о чем она, зачем Сократ упомянул тут слепцов и огонь.
Лили поковыряла вилкой кусочки картофеля на своей тарелке и, не сдержавшись, поправила:
– Эту притчу написал Платон, милорд. Мой отец частенько ее цитирует. Он объяснил мне ее смысл: наши знания относительны, ибо то, что нам дано видеть, не всегда есть объективная реальность.
– А, ну, конечно же, вы правы. – Он изящно поклонился. – Боюсь, я не вспоминал о философии с дней моего ученичества. Я и забыл, насколько это увлекательная вещь. А что, Платон – это тот самый, кто отвечал на вопрос вопросом?
– Вот это был как раз Сократ, милорд. Он просто понял, что мы сами можем ответить на все наши вопросы, если сумеем понять, почему мы задаем тот или иной вопрос.
Лили чуть не прикусила губу. Его пытливый взгляд заставил ее опомниться… Ну вот. Опять она забылась, поддалась ему. Опять готова лететь, как мотылек, на обжигающее пламя. И как же ее не насторожил этот блеск в его глазах. Он ведь просто проверяет ее.
– В самом деле, – согласился он. Положив локти на ручки кресла, он сцепил пальцы и откинулся на спинку. Вид у него был вялый и равнодушный, но Лили сразу же пришел на ум кот, в любой момент готовый напасть на свою жертву. – Добродетель – это знание. Ну это уж точно Сократ.
Лили молча кивнула, старательно отводя взгляд.
– Я бы сказал, что вы совсем неплохо образованны. Случайные беседы на эти темы с отцом врядли позволили бы вам быть столь искусной в предмете. Я прав?
– Ну, я… э…
– А может быть, вы просто скрываете свою ученость, леди Лилиан?
Лили почувствовала, как от ее лица отхлынула кровь. Недаром Софи предостерегала, убеждая держаться от герцога Ремингтона подальше. «0н слишком умен, – говорила она, – и быстро поймет, что ты, Лили, совсем не та, за кого себя выдаешь». Да, прямо скажем, сейчас бы ей меньше всего хотелось убедиться в правоте Софи. Но, кажется, она выдала себя с головой…
– Здесь нечего стыдиться, – сказал он тихо. – Я вовсе не считаю, что образование и настоящие леди – вещи несовместные. Так что можете на этот счет не волноваться.
– Но я и не волнуюсь. – Лили попыталась выдавить из себя улыбку. – Меня просто очень удивило то, что вы считаете меня ученой дамой. Мой отец страшно любит говорить о своей работе, кого хочешь заговорит. При такой жизни трудно хоть чему-то не научиться. Но уверяю вас, милорд, мои познания очень поверхностны.
– Понимаю.
Он не поверил ей. Ну и что? Он наверняка решил, что она боится прослыть «синим чулком», оттого и скрывает свою образованность. Но тем не менее сердце у нее бешено колотилось и дрожали руки – она ничего не могла с собой поделать.
– Вы извините меня? – Она поднялась со своего места, и герцог тоже машинально последовал ее примеру, однако она повернулась к Диксби. – Пожалуйста, передайте мои комплименты вашей жене, Диксби. Все очень вкусно, однако разговоры о философии, похоже, отбили у меня аппетит. – Она посмотрела на герцога. – Благодарю вас за угощение, ваша светлость. Надеюсь увидеть вас за обедом.
– Сегодня вечером меня не будет дома, – коротко уведомил он, вновь помрачнев, потом взял Лили под руку и проводил до двери, еле слышно ей прошептав: – Быть может, это вернет вам аппетит.
«Срочно отсюда бежать», – первое, что подумала Лили, покинув обеденный зал. Едва за ней закрылась дверь, девушка прислонилась к ней спиной, пытаясь успокоиться. Конечно, Ремингтон неспроста спросил ее о сэре Малкольме, вероятно, что-то заподозрил. Как же ему удалось так быстро разоблачить ее?
Сколько еще таких словесных дуэлей она сможет выдержать, не проговорившись о чем-нибудь действительно важном. Ведь со временем он начнет задавать куда более каверзные вопросы, на которые у нее нет подходящего ответа. Он уже что-то подозревает, но, вероятно, пока еще сам не знает, что именно. Однако он может догадаться. Нет, надо бежать, бежать отсюда без оглядки.
Но как? Джек следовал за ней как тень, куда бы она ни пошла. Его пиратский вид уже больше не беспокоил ее. Каким бы свирепым он ни казался, было очевидно, что быть сторожем при даме ему еще не приходилось. Лили почувствовала, что заставила его нервничать. Он стоял тут же, за дверью, не поднимая головы и сцепив за спиной руки. Он явно собирался идти следом за ней к ее комнате, а там он будет торчать у дверей, как верный пес. Нет, потихоньку выбраться из дома не удастся, а вот неожиданно… этот вариант попробовать стоило бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121