— Я заставлю Елену привести в порядок твою прическу перед тем, как ты уйдешь.Как всегда, они поговорили о событиях недели, и Джорджиана рассказала им анекдот о младшем брате Дэра, Эдварде, которому только что исполнилось девять. Эви медленно начала оттаивать, хотя никак не могла избавиться от мыслей о Септе, прикованном цепью к стене, томящемся в одиночестве в подвале, в то время как она, посмеиваясь с подругами, балуется чаем с пирожными.— Как проходят твои другие занятия? — спросила Люсинда, отхлебывая чай.— Какие еще занятия?— Ты знаешь — с Сент-Обином. Или ты решила последовать нашему совету и выбрать себе более подходящего ученика?— Я не видела его сегодня, — выпалила Эви, прежде чем успела остановиться. Черт, она выглядит полной дурой. — И… должна признать, — продолжала она, делая вид, что не замечает взглядов, которыми обменялись подруги, — что он создает больше проблем, чем я ожидала.— Ну так забудь его, ладно? — Джорджиана взяла ее за руку. — Дело не в том, что мы сомневаемся в тебе, Эви. Просто он слишком…— Ужасен, — закончила Люсинда. — И крайне опасен.— Я думала, что идея в том и состояла, чтобы выбрать кого-нибудь ужасного, — возразила Эвелина. — Ты, бывало, говорила нам, что Дэр был самым худшим из мужчин в Англии, Джорджиана. Думаю, поэтому ты его и выбрала.— Я знаю. — Виконтесса слабо улыбнулась. — У меня были личные причины желать преподать урок именно ему. Вы обе это знали. Ты не можешь сказать то же о Сент-Обине.«Теперь могу».— Как бы то ни было, — громко сказала Эви; — я решила научить его быть джентльменом. Подумайте обо всех тех дамах, добродетель которых я, может быть, спасаю.Люсинда обняла ее за плечи.— Только защити свою собственную. Будь осторожна. Во всяком случае, обещай нам это.— Обещаю, — покорно повторила Эвелина, начиная задумываться, действительно ли Сент оказывает на нее большее влияние, чем она на него. Прежде ей никогда не удавалось успешно солгать. — Я буду осторожна.— Хорошо. А если ты хочешь развлечься сегодня вечером, я даже потанцую с твоим братом.Эви помрачнела.— Сегодня вечером?— Бал у Суини, дорогая. Даже Сент-Обин приглашен для пикантности, как я слышала.Эви похолодела от ужаса.
Эвелина надеялась улучить несколько минут, чтобы проведать Сент-Обина перед балом, но когда она вернулась домой и переоделась, Виктор уже расхаживал по холлу.— Боже милостивый, — сказала она, надевая накидку, которую ей подал Лангли, когда Виктор склонился, чтобы предложить ей помощь. — Ты ведь не хочешь, чтобы мы прибыли первыми, не правда ли?— Я действительно хочу именно этого, — ответил он, взяв мать под руку и спускаясь с парадного крыльца. — Я всю неделю пытался переговорить с лордом Суини. Он тоже был в Индии. У меня не будет более удобного случая привлечь его внимание. Он сможет даже представить меня Веллингтону.Эви затаила дыхание.— Ну а что будем делать мы с мамой?Виктор взглянул на нее так, словно она была детской фарфоровой куклой, которая обрела внезапно дар речи.— Беседовать с леди Суини, разумеется.На мгновение она задумалась, не упомянуть ли, что грубый высокомерный маркиз уже заперт в подвале, а второй комплект кандалов свободен и готов принять еще одного претендента. Вместо этого она улыбнулась:— Сделаю все возможное.
Сент не знал, который час, потому что было темно. Но он не сомневался, что уже утро, судя по щетине на щеках и по тому, насколько он был голоден.Не знал он также, давно ли проснулся, хотя ему казалось, что уже много часов назад. То короткое время, что удалось поспать, маркиза тревожили беспокойные сны, в которых он снова и снова осуществлял свою месть над обнаженным телом Эвелины Марии Раддик, пока он наконец не проснулся, возбужденный и страдающий.— Идиот! — выругался он в темноту. Голос прозвучал глухо в тесной камере. Она похитила его, состряпав, вероятно, целый заговор, а он все еще испытывает к ней сильное влечение. Какой бы урок она ни собиралась ему преподать относительно вожделения к упрямой коварной девственнице, он его явно не усвоил.Некоторое время Сент размышлял над ее словами о том, что случится, если он никогда больше не появится в обществе. Его слуги привыкли, что он исчезает на некоторое время без предупреждения, и он только что появлялся в парламенте, так что в течение нескольких недель никто не заметит его отсутствия. Из-за Эвелины у него сейчас не было любовниц, поэтому ни одна женщина не будет оплакивать его исчезновение из своей холодной постели.Что касается друзей, то у него их действительно не осталось. Одни встали на праведный путь и женились, другие погибли от своих дурных привычек, а он просто глубже увяз в темных злачных местах Лондона. Хотя даже там не было так мрачно, как в этой тюрьме, когда догорела последняя свеча. Вот так-то обстояли дела. Никто не хватится его вообще.Маркиз содрогнулся. Он не боялся умереть. Его удивляло, что он до сих пор жив. Скорее, его беспокоила перспектива быть полностью забытым. Нет никого, кто стал бы горевать о нем, кто задумался бы, куда он пропал. Он не сделал ничего, что могло бы заставить хоть кого-нибудь пожалеть об его отсутствии.Наружная дверь скрипнула, и он выпрямился. Минутой позже слабый проблеск света проник сквозь решетку в верхней части двери, осветив стену позади него.Ключ повернулся в замке, и дверь открылась. Свет свечи проник в комнату, и Сент прикрыл глаза. Прошла минута, прежде чем он смог различить за светом Эвелину.— О, прошу прощения за свечи! — воскликнула она. — Я думала…— От них мало толку, — прервал он ее. — К тому же мне не стоит рассчитывать, что ты принесла кофе? Или газету?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102