Между тем послушник, не говоря ни слова, положил подбородок на окошко, уставился на Эктора и, казалось, приготовился ждать. Такое поведение вывело Эктора из себя.
— Это что же, я заключенный? — вскричал он. — Где мое ружье и нож? Отопри и дай мне выйти.
Послушник молча выслушал его и стал делать знаки головой, руками и пальцами, нисколько этим не прибавив Эктору понимания.
— Что за глупости? — снова вскричал Эктор. — Ты что, глухой, что ли?
Послушник отрицательно покачал головой.
— Немой?
Мальчик кивнул.
— Черт возьми! Так пойди скажи пустыннику, что мне нужно с ним переговорить.
Окошко закрылось.
Пока Эктор ожидал хозяина, сидя на уцелевшем стуле, невеселые мысли теснились в его голове. Что же это за пустынь, где людей запирают, отбирают у них оружие и имеют дело с немыми слугами, как в серале у турецкого султана? Но тут шум отпирающегося замка прервал его размышления. Перед ним предстал сам хозяин пустыни.
— Мне кажется, мой молодой друг, — произнес пустынник, заботливо заперев за собой дверь, — что вы начинаете терять терпение. К чему такие страсти?
— Ну, знаете…Хотел бы я видеть вас на моем месте…Вместо одного стула вы бы изломали четыре.
— Довольно трудная задача, если их всего два.
— Два или четыре, какая разница, — Эктор не мог сдержать улыбки.
— И то правда. Теперь, когда мы договорились о числе, обсудим все спокойно.
— И поскорее.
— Хорошо. Что вам надо и чего вы желаете?
— Во-первых, мне нужно мое оружие. Во-вторых, я хочу выйти наружу.
— И все?
— Все.
— Что же, милый друг, поговорим обо всем по порядку. Дайте мне стул и сядьте на кровать.
Эти хладнокровные слова успокоили Эктора, и он сел, не говоря ни слова.
— Эта обитель, — начал отшельник, — не похожа на другие пустыни.
— Мои сомнения в этом давно рассеялись, — ответил Эктор.
— Ваше сомнение делает честь вашей прозорливости. В ней может быть или хорошо, или плохо, если принимать вещи, как они есть, или проявлять глупое упрямство.
Отшельник помолчал немного, задумавшись. Видимо, рассказ предстоял непростой.
— Я являюсь главой компании честных людей, живущих доходами от своей торговли. Эта торговля, возможно, не одобряется законами, но очень выгодна. Как видите, я говорю прямо: мы собираем пошлину с путешественников на больших дорогах, позволяя им потом ехать на все четыре стороны. Мы ещё поставляем торговцам запрещенный товар по дешевым ценам. Наконец, мы чеканим монету — но уверяю вас, только зимой, когда другой промысел невозможен — и тем самым помогаем денежному обращению.
— Стало быть, я наскочил на шайку вымогателей, контрабандистов и фальшивомонетчиков? — нахмурясь, спросил Эктор.
— Сказано грубовато, но не будем придираться к словам. Пусть так, но мы ведем дела честно. Доходы делятся на равные доли между товарищами.
— И даже между предводителями шайки и её членами?
— Боже мой, конечно!.. Да здесь все, как при республике, только предводителю дают три части.
— Прекрасно.
— Когда работа кончена, каждый делает, что хочет. Кто спит, кто охотится, кто играет в карты…Есть даже такие, кто занимается искусством.
— Вот как?
— У нас есть два живописца, скрипач, флейтист и два певца. Они выступают с концертами. Вы их услышите.
— Вы весьма любезны со мной!
— Да у нас есть и другие развлечения.
— Неужели?
— Ну конечно! Неужели вы принимаете нас за монахов?
— Упаси Господь!
— Многие из нас испытывают достаточно пылкие страсти. Когда им нравится хорошенькая девушка из окрестных сел, её похищают.
— Кажется, это довольно дерзко.
— Да, но и довольно быстро. Поверьте, молодой друг, многие женщины любят, чтобы с ними поступали, как с сабинянками. Когда же по законам непостоянства, присущего человеческой природе, их победители возжелают перейти к новым подвигам…
— Они просто прогоняют своих побежденных.
— Ну зачем же так грубо. Они провожают их к родственникам с каким-либо подарком, чтобы утешить горесть разлуки. С прекрасным полом нужно по-хорошему. Я даю вам этот совет, который при случае может пригодиться.
— Постараюсь не забыть.
— Вообще-то у нас хороший стол для любителей поесть и выпить, мы устраиваем даже танцы. У нас есть гончие и легавые для охоты…Мы, мой друг, веселимся, как можем.
— Все это, конечно, хорошо, — заметил Эктор, — но как быть с правосудием?
Отшельник громко рассмеялся.
— Правосудие в этом графстве! — вскричал он. — Да в Европе, я думаю, не найдется государства с более сговорчивым правосудием, чем здесь. Оно нас любит, уважает и нам покровительствует.
— Даже так?
— Конечно! Правосудие знает, что мы добрые люди. Мы покушаемся на добро ближнего, но не на жизнь его. Если нас зацепят, мы уедем, и кто знает, с кем ему, правосудию, придется в дальнейшем возиться. Не вышло бы тогда «из огня, да в полымя». А ведь мы платим подать наместнику папы.
— Все это, разумеется, прекрасно, но зачем вы отняли у меня оружие и держите под замком?
— Сейчас все объясню. — Отшельник явно не спешил.
— Говорите же и постарайтесь покороче.
— Нет, вы нетерпеливый человек! Это, знаете, недостаток, от него вам следует избавиться.
— В моем-то положении пленника? Пожалуй, для этого потребовалось бы время, а его у меня нет.
— Оно у вас ещё будет, мой друг. Но так и быть, я постараюсь в двух словах…
— Покорнейше вас благодарю, — ответил Эктор, кланяясь.
Пустынник, разумеется, ответил тем же и продолжал:
— Когда я вас встретил, вы мне понравились, и вы это знаете. А то, что вы о себе сообщили, меня заинтересовало. Я, видите ли, питаю слабость к умным людям. И потому решил предложить вам вступить в нашу компанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114