Остроконечная крыша была сделана из досок, и все здание было окружено дощатой стеной в виде четырехугольника.Гуллох дружески поздоровался с гостями и повел их в дом. Здесь все для них было ново, все возбуждало восторг и удивление, начиная с правильных четырехугольных стен, ступенек из обтесанных бревен и кончая гладким, устланным циновками полом, разукрашенным потолком и окнами со ставнями.— Это дрянное здание, — сказал Гуллох, — но там, наверху Нуфы, мы построим хорошее!Репо и Руламан передали Гуллоху подарки. Тот поблагодарил их.— Ты выздоровел? — спросил Репо.— Пустяки! — сказал Гуллох. — Жаль только моего коня! Лучше было бы потерять десяток охотников, чем его!Он повел айматов в соседнюю комнату, где стены были покрыты мечами, кинжалами, секирами и щитами, где на одном столе стояли великолепные вазы и урны из листовой меди, а на другом были разложены украшения: диадемы, браслеты, кольца, цепи, пояса и нагрудники.Руламан был в восхищении от их блеска, а Репо сухо спросил:— А ты покажешь мне, как обрабатывается солнечный камень?— Прежде всего я должен вас угостить, — уклончиво ответил Гуллох.Он свистнул. Вошло несколько девушек-служанок в красивых пестрых платьях. На руках и ногах у каждой звенели браслеты, а волосы поддерживались медными шпильками. Одна из них принесла пироги на раскрашенном блюде, а другая поставила на стол такой же раскрашенный горшок с молоком и блестящие металлические кружки.— Это молоко от коров, которых вы видели на пастбище.— Оно лучше, чем кумыс, — сказал Репо, попробовав.— А я предпочитаю кумыс, также как ваш Наргу. Он получает в вознаграждение за труд своих людей каждую неделю по два оленьих желудка, наполненных этим напитком. Славный старик этот Наргу! Не то, что этот Ангеко из пещеры Гука! Он хотел лечить меня и моих охотников, но наш друид выпроводил его вон.— Люди пещеры Тулька и Гука — двоюродные братья, — сказал обиженно Репо. — Ангеко многих излечил. В это время в дверях показалась девушка.— Вельда! — сказал ей Гуллох. — Вот начальник пещеры Тулька. Это тот юноша, о котором тебе рассказывал Кандо, это он сражался со львом! Руламан был сконфужен такой похвалой.— Это твоя дочь? — спросил Репо. — А я думал, что это моя Рута из пещеры Вальба! — добавил он грустно.— Она и Кандо — мои единственные дети, — отвечал Гуллох.И действительно, неземным существом могла показаться айматам эта стройная девушка с легким румянцем белого личика и кротким взглядом больших черных глаз.Айматы невольно вспомнили несчастную Ару.— Мы потеряли недавно девушку, — сказал серьезно Репо и поглядел вопросительно в глаза Гуллоху. — Она была светом нашей пещеры. Ты говорил с ней у нас. Она исчезла!..Лицо калата на одно мгновение покрылось краской.— Айматы из пещеры Налли рассказывали мне об этом, — ответил он равнодушно. — Очень жаль старика Наргу, который, говорят, сильно огорчен потерей внучки. Должно быть бедняжку растерзал волк.— Нет, наша старая Парра говорит, что ее похитили.Репо опять проницательно поглядел на Гуллоха. Но тот не смутился.— Жаль! Тем хуже для нее!Поднявшись с места, он сказал:— Хотите посмотреть, как работают мои люди?И, не ожидая ответа, он пошел вперед.Они взбирались вверх по тропинке. Вельда пошла с ними. Недалеко от дома вождя, ближе к лесу, стоял маленький дом, без окон, окруженный каменной стеной с двумя часовыми у ворот.— Кто живет там? — спросил Репо.— Это тюрьма для тех, кто не хочет мне повиноваться, — объяснил Гуллох.Вдруг Руламан громко закричал:— Сокол, сокол! Там летал сокол с красными перьями, — он похитил нашего зяблика.Гуллох мрачно взглянул на юношу и быстрее зашагал вперед.— Я ненавижу соколов, — сказала Вельда.Скоро они подошли к свеженасыпанному холму.— Здесь лежат мои бедные охотники, погибшие на охоте, — сказал Гуллох.Он открыл двери и показал углубление, выложенное камнем; на полу стоял ряд урн, вокруг лежало оружие, а около стен расставлены были высокие сосуды с молоком и плоские блюда с хлебом.— Их пепел хранится в этих урнах, — сказал калат.— Разве вы сжигаете своих мертвецов?— Моему коню я поставил каменный памятник в долине Кадде, — не отвечая, продолжал Гуллох, — я желал бы, чтобы проклятые олени натыкались на него головами. Но я придумал другой план для охоты на них… Тропинка перешла в широкую извилистую дорогу; на ней работали люди. Толпа женщин разбивала кирками камень, а мужчины возили его на повозках, запряженных парой лошадей. При приближении Гуллоха и Вельды, все почтительно кланялись и вставали. Вождь калатов лишь изредка небрежно кивал головой, но Вельда всем приветливо улыбалась. Маленькая девочка подошла к ней и поцеловала край ее одежды.Вельда погладила ребенка по голове и ласково спросила:— Что ты делаешь здесь, Ара?— Моя мать больна и я принесла отцу хлеб и молоко.— Кто же остался дома с твоей больной матерью?— Никого, — отвечала девочка.Вельда умоляюще посмотрела на отца.— Отец! Позволь мужу больной женщины оставить работу и идти к жене.— Мужчины должны работать до вечера! — отвечал Гуллох сурово. — Иначе все женщины заболеют.— Я пойду к твоей больной матери, — сказала Вельда девочке и распрощалась с отцом и гостями. Руламан с восхищением посмотрел ей вслед.— Счастливы ли твои люди? — спросил серьезно Репо вождя калатов.— Скоро наступит праздник Бэла, бога солнца, — сказал Гуллох. — Приходите к нам. Ангеко и Наргу тоже придут. И вы увидите, счастлив ли ваш народ, живя в темных пещерах и перенося голод и холод девять месяцев в году?— Как понимать счастье… — проговорил Репо. — Кому лучше по-твоему: вашей покорной собаке, или нашему голодному волку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39