Сомбой провел рукой по головам собак, которые сжались скорее от страха, чем от радости.
— Нет лучших часовых и более верных сторожей, чем вы! — сказал он.
Сомбой прошел через двор в сопровождении собак, вторым ключом открыл дверь и вошел в дом.
Лишь только дверь закрылась, как у крыльца появился мужчина в черной одежде, с черной маской на лице. Незнакомец поднял правую руку и приложил палец к губам. Собаки безмолвно легли на землю.
Человек в маске быстро взошел на ступени крыльца, вложил ключ в замок двери, запер ее, оставив в замке ключ, а в кольцо ключа продел цепь, которую привязал к двум толстым штырям, вбитым в стену с каждой стороны двери. Теперь невозможно было выйти из дома.
Человек в маске спустился на двор и обошел дом кругом. Под каждым окном лежал человек.
Незнакомец вернулся к крыльцу и уселся на ступени с пистолетом в каждой руке.
XXV
Лицом к лицу
Войдя в дом, Сомбой открыл дверь и вошел в зал.
Он быстро осмотрелся вокруг, и брови его нахмурились; он пересек зал и открыл вторую дверь, ведущую в другую комнату. Эта комната была пуста, как и первая. Сомбой с нетерпением топнул ногой.
— Иван! — позвал он. Никто не отвечал.
— Иван! Павел! — позвал он еще громче. То же безмолвие.
— Что за дьявол! — выругался Сомбой с глухим гневом. — Куда девались эти мерзавцы?
Он бросился к лестнице, которая вела на верхний этаж, и остановился у первых ступеней.
— И тут тишина! Ни звука!
Сомбой подошел к железной двери, запертой двумя замками, и открыл их двумя разными ключами, которые вынул из кармана.
— Так, — сказал он удовлетворенно, — напрасно я боялся измены, эти замки никто и не пытался открыть.
Закончив с замками, он вставил лезвие кинжала в расщелину кладки. Камень медленно приподнялся и открыл темное отверстие возле самой двери, в которое Сомбой засунул довольно глубоко правую руку. Раздался щелчок, и дверь отворилась сама. Сомбой опустил камень на место, потом переступил порог двери и вошел в небольшую комнату, где стояли две кровати и другая мебель. Он остановился в изумлении.
— Их здесь нет! Исчезли!
Сомбой осмотрел мебель и кровати, перевернул тюфяки, подошел к окну: наружные решетки были целы.
«Никаких следов побега, — думал он. — Неужели Иван и Павел предали? Но они не знали секрета дверей… Да и зачем им снова запирать дверь?»
Он осмотрел стены комнаты.
«Уж не князь ли?» — мелькнула тревожная мысль.
Он быстро взбежал на второй этаж, где четыре двери выходили на площадку.
— О, — пробормотал Сомбой, останавливаясь, — кровь!
В самом деле по дубовому полу медленно струился ручеек крови из-под второй двери. Сомбой поспешно отворил ее. На полу лежали два трупа, оба с перерезанным горлом.
— Кто их прикончил?
— Я! — раздался голос.
Сомбой обернулся и отскочил назад, как тигр.
Перед ним стоял высокий человек с черными длинными волосами, лицо его скрывали густые усы и борода. Он был вооружен пистолетами, кинжалом и короткой шпагой. Безмолвные, неподвижные, со сверкающими глазами противники стояли друг перед другом.
— Ты? — хрипло проговорил Сомбой.
— Да, я! Разве ты не знаешь, кто я? Я тот, чью мать ты убил самым низким образом, а отца убил еще подлее! Я был Жильбером, сыном Урсулы и Рено, а ты был бароном Монжуа! Но я теперь Петушиный Рыцарь, а ты Сомбой. Ты явился сюда за несчастными жертвами, а нашел мстителя. Я однажды уже убил тебя, но ты ожил неизвестным мне образом. Теперь я убью тебя во второй раз и сам похороню!
Рыцарь, гордо скрестив руки на груди, бесстрастно ждал. Монжуа медленно поднес правую руку к поясу, за которым было заткнуто оружие, потом с глухим рычанием схватил пистолет, поднял руку и спустил курок. Раздался выстрел. Громкий хохот был ему ответом.
— Дурак! — сказал Рыцарь, молниеносно метнувшийся в сторону. — Неужели ты думаешь, что Рыцаря можно подстрелить, как зайца?
Монжуа поднес руку к поясу, Петушиный Рыцарь бросился на барона, и они схватились. Жилы на шее их налились кровью, на лбу выступил пот. Борьба шла на равных с полминуты. Вдруг лицо Рыцаря, до сих пор бледное, вспыхнуло, глаза налились кровью, и Монжуа упал на пол. Рыцарь стиснул его своими железными пальцами. Монжуа ревел, это был уже не человек, а бешеный зверь. Три раза пробовал он укусить своего противника, но Рыцарь успел правой рукой сдержать обе руки Монжуа, а левой выхватил из-за его пояса все оружие и выбросил из комнаты. Прошло несколько секунд, вдруг мститель перестал держать своего врага и схватил в каждую руку по пистолету.
— Одно движение, один взгляд, — сказал он, — и ты умрешь!
Барон не шевелился.
— Встань! — приказал Рыцарь.
Монжуа с дрожащими руками, с кровавой пеной у рта озирался вокруг, как будто надеялся найти какой-нибудь новый способ нападения или обороны. Медленно приподнявшись, он поднял голову. По рукам и плечам его текла кровь. Железные пальцы Петушиного Рыцаря сжимали его так сильно, что и сукно, и кожа на теле лопнули. Рыцарь не упускал из виду ни одного движения своего противника.
— Нам здесь неудобно разговаривать, спустимся вниз, — сказал он.
Барон сделал движение.
— Подожди! — приказал Рыцарь, подняв пистолет. Монжуа остановился.
— Ты пойдешь впереди меня медленно. Я буду держать приставленным к твоей голове дуло пистолета. Малейший неверный шаг — и ты будешь мертв!
Барон пожал плечами.
— Умереть теперь или через десять минут — какая разница?
— Это все-таки десять минут жизни, а почем знать, что может случиться за десять минут?
— Пусть будет так! Идти? — спросил барон, по-видимому обретя свое обычное хладнокровие.
— Иди.
Он прошел мимо Рыцаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151