ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Но никому не известно, что от этого брака у меня есть сын…
— Ах, мадам! — вздохнул мнимый священник.
— О, святой отец! Вы упрекаете меня в том, что даже муж мой, король Людовик, хранил в тайне всю свою жизнь! Но что это в сравнении с другим грехом, который я совершила, пожертвовав всем ради другого сына, лицемерно прикрываясь пресловутыми интересами государства?.. Да, через несколько месяцев у меня родился второй сын, на этот раз действительно от Людовика XIII… То, что случилось затем, ужасно, но разум изменил мне, и я не ведала, что творила… Я подкупила астролога, и он предсказал королю рождение двух сыновей-близнецов. Когда второй сын появился на свет, верная мне служанка положила в его кроватку моего первенца. И все поверили, что оба они — сыновья Людовика XIII!
Монсеньор Людовик слушал королеву, спрятав лицо в ладонях. Она же, не ведая, что значат ее слова для этого молчаливого человека, продолжала:
— Его величество Людовик XIII, узнав о рождении близнецов, впал в состояние, близкое к безумию. Он тут же объявил, что у Франции может быть лишь один наследник престола, а в противном случае якобы неисчислимые беды грозят стране, да и самим братьям, поскольку судьба неизбежно сделает их врагами. В моей опочивальне были лишь герцог Бургундский и кормилица, которым король, указывая на одного из мальчиков в колыбели, сказал: «Повелеваю сокрыть от всех рождение второго наследника. Вы отвечаете за это своей жизнью!». Я же, мучаясь от боли, не посмела вмешаться и открыть мою тайну, так как это признание могло непредсказуемо повлиять на судьбу одного из моих сыновей… И той же ночью, пока я спала, приказ короля был исполнен! Проснувшись, я увидела лишь одного сына, того самого, что был рожден от моей роковой связи, а значит, и не имел никаких прав на трон!
По мере того как рассказ королевы близился к концу, монсеньор Людовик поднимал от ладоней сильно побледневшее лицо. Когда же Анна Австрийская закончила, он срывающимся голосом спросил:
— Так, значит, тот, кто правит Францией… тот, кто сидит на троне наших предков…
— Не является законным наследником короны… Клянусь! — ответила королева-мать, и тон ее не оставлял сомнений.
— А другой?.. Тот, второй, сын Людовика XIII?..
— Вот о нем-то я и хотела с вами поговорить. Как только я умру, святой отец, отправляйтесь в замок графа де Бреванна. Там с самого раннего детства, в уединении, не зная ласки и своих августейших корней, под ничего не значащим именем «монсеньор Людовик» живет подлинный сын Людовика XIII.
Юноше пришлось прикусить губу, чтобы не закричать.
— Под моей подушкой вы найдете ключ, — продолжала королева. — Откройте им сундук, что стоит в углу этой комнаты. Там вы увидите шкатулочку, а в ней — свидетельство о рождении и все прочие документы моего сына… Передайте их ему, святой отец…
Юноша машинально повиновался и взял ключ.
— Я хочу исправить зло, причиненное мною моему сыну, — продолжала Анна Австрийская, — хочу, чтобы он узнал, кто его мать, и… и простил меня. Вы ведь скажете ему, как я страдала, правда, святой отец? Боже, как я хотела сжать его в своих объятиях хотя бы на мгновение и получить прощение вместе с сыновним поцелуем!..
— Матушка! — сквозь рыдания воскликнул юноша, будучи не в силах больше сдерживать себя. — Матушка! Я прощаю вас! Я люблю вас!
И, отодвинув шкатулку со всеми доказательствами своих прав, он бросился В объятия умирающей. Она же, приподнявшись на ложе, зажала между ладонями лицо своего сына, покрыла его горячими поцелуями и бормотала, как в бреду:
— Ты! Это ты, мой сын? Дорогое мое дитя!
— О, матушка! Позвольте запомнить черты вашего милого лица! — Сказав это, юноша встал, сорвал с себя сутану и, взяв факел, зажег его от пламени камина.
Королева закрыла лицо руками и зарыдала.
— Сын! Сын мой! Я не осмеливаюсь молить тебя о прощении…
— Не говорите так, моя дорогая матушка! Ваши страдания искупили вашу ошибку… Так давайте думать лишь о радостях, ждущих нас впереди!
— Впереди! — еле слышно повторила умирающая.
И словно в ответ на это полное обещаний и надежд слово в коридорах дворца раздался громкий, привыкший повелевать голос:
— Запереть все двери и никого живым не выпускать!
Фариболь и Мистуфлэ, молча переживавшие развернувшуюся перед их глазами драму, отреагировали первыми:
— Гром и молния! — сказал Фариболь. — Дело принимает дурной оборот! Старая кормилица предала нас. Шпаги вон, Мистуфлэ!
Изменившись в лице, Анна Австрийская изо всех сил прижимала к груди сына, как бы пытаясь защитить его от всех опасностей.
— Кто это, матушка? — спросил юноша, видя ее испуг.
— Другой! — глухим голосом ответила больная. — Другой сын!
И действительно, стоило ей произнести эти слова, как дверь распахнулась, и в комнату, величаво и грозно ступая, вошел король Людовик XIV.
Глава IV
БРАТЬЯ
Монсеньор Людовик высвободился из объятий матери и гордо взглянул на вошедшего. На какое-то мгновение взгляды их скрестились, как клинки шпаг. На лице короля, помимо гнева, был написан также и некоторый испуг — ведь лицо представшего перед ним незнакомца походило на его собственное, подобно отражению в зеркале.
— Что ж, — проговорил он сквозь зубы, — кормилица меня не обманула!
Наконец он сумел побороть странное оцепенение, вызванное видом своего двойника, и, обернувшись к дворянину, вошедшему вслед за ним с обнаженной шпагой в руке, сказал:
— Маркиз де Лувуа, закройте дверь.
Из соседних комнат доносились звуки шагов и голоса королевской свиты. Увидев, что его распоряжение исполнено, король обратил на Анну Австрийскую суровый взгляд и сухо спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
— Ах, мадам! — вздохнул мнимый священник.
— О, святой отец! Вы упрекаете меня в том, что даже муж мой, король Людовик, хранил в тайне всю свою жизнь! Но что это в сравнении с другим грехом, который я совершила, пожертвовав всем ради другого сына, лицемерно прикрываясь пресловутыми интересами государства?.. Да, через несколько месяцев у меня родился второй сын, на этот раз действительно от Людовика XIII… То, что случилось затем, ужасно, но разум изменил мне, и я не ведала, что творила… Я подкупила астролога, и он предсказал королю рождение двух сыновей-близнецов. Когда второй сын появился на свет, верная мне служанка положила в его кроватку моего первенца. И все поверили, что оба они — сыновья Людовика XIII!
Монсеньор Людовик слушал королеву, спрятав лицо в ладонях. Она же, не ведая, что значат ее слова для этого молчаливого человека, продолжала:
— Его величество Людовик XIII, узнав о рождении близнецов, впал в состояние, близкое к безумию. Он тут же объявил, что у Франции может быть лишь один наследник престола, а в противном случае якобы неисчислимые беды грозят стране, да и самим братьям, поскольку судьба неизбежно сделает их врагами. В моей опочивальне были лишь герцог Бургундский и кормилица, которым король, указывая на одного из мальчиков в колыбели, сказал: «Повелеваю сокрыть от всех рождение второго наследника. Вы отвечаете за это своей жизнью!». Я же, мучаясь от боли, не посмела вмешаться и открыть мою тайну, так как это признание могло непредсказуемо повлиять на судьбу одного из моих сыновей… И той же ночью, пока я спала, приказ короля был исполнен! Проснувшись, я увидела лишь одного сына, того самого, что был рожден от моей роковой связи, а значит, и не имел никаких прав на трон!
По мере того как рассказ королевы близился к концу, монсеньор Людовик поднимал от ладоней сильно побледневшее лицо. Когда же Анна Австрийская закончила, он срывающимся голосом спросил:
— Так, значит, тот, кто правит Францией… тот, кто сидит на троне наших предков…
— Не является законным наследником короны… Клянусь! — ответила королева-мать, и тон ее не оставлял сомнений.
— А другой?.. Тот, второй, сын Людовика XIII?..
— Вот о нем-то я и хотела с вами поговорить. Как только я умру, святой отец, отправляйтесь в замок графа де Бреванна. Там с самого раннего детства, в уединении, не зная ласки и своих августейших корней, под ничего не значащим именем «монсеньор Людовик» живет подлинный сын Людовика XIII.
Юноше пришлось прикусить губу, чтобы не закричать.
— Под моей подушкой вы найдете ключ, — продолжала королева. — Откройте им сундук, что стоит в углу этой комнаты. Там вы увидите шкатулочку, а в ней — свидетельство о рождении и все прочие документы моего сына… Передайте их ему, святой отец…
Юноша машинально повиновался и взял ключ.
— Я хочу исправить зло, причиненное мною моему сыну, — продолжала Анна Австрийская, — хочу, чтобы он узнал, кто его мать, и… и простил меня. Вы ведь скажете ему, как я страдала, правда, святой отец? Боже, как я хотела сжать его в своих объятиях хотя бы на мгновение и получить прощение вместе с сыновним поцелуем!..
— Матушка! — сквозь рыдания воскликнул юноша, будучи не в силах больше сдерживать себя. — Матушка! Я прощаю вас! Я люблю вас!
И, отодвинув шкатулку со всеми доказательствами своих прав, он бросился В объятия умирающей. Она же, приподнявшись на ложе, зажала между ладонями лицо своего сына, покрыла его горячими поцелуями и бормотала, как в бреду:
— Ты! Это ты, мой сын? Дорогое мое дитя!
— О, матушка! Позвольте запомнить черты вашего милого лица! — Сказав это, юноша встал, сорвал с себя сутану и, взяв факел, зажег его от пламени камина.
Королева закрыла лицо руками и зарыдала.
— Сын! Сын мой! Я не осмеливаюсь молить тебя о прощении…
— Не говорите так, моя дорогая матушка! Ваши страдания искупили вашу ошибку… Так давайте думать лишь о радостях, ждущих нас впереди!
— Впереди! — еле слышно повторила умирающая.
И словно в ответ на это полное обещаний и надежд слово в коридорах дворца раздался громкий, привыкший повелевать голос:
— Запереть все двери и никого живым не выпускать!
Фариболь и Мистуфлэ, молча переживавшие развернувшуюся перед их глазами драму, отреагировали первыми:
— Гром и молния! — сказал Фариболь. — Дело принимает дурной оборот! Старая кормилица предала нас. Шпаги вон, Мистуфлэ!
Изменившись в лице, Анна Австрийская изо всех сил прижимала к груди сына, как бы пытаясь защитить его от всех опасностей.
— Кто это, матушка? — спросил юноша, видя ее испуг.
— Другой! — глухим голосом ответила больная. — Другой сын!
И действительно, стоило ей произнести эти слова, как дверь распахнулась, и в комнату, величаво и грозно ступая, вошел король Людовик XIV.
Глава IV
БРАТЬЯ
Монсеньор Людовик высвободился из объятий матери и гордо взглянул на вошедшего. На какое-то мгновение взгляды их скрестились, как клинки шпаг. На лице короля, помимо гнева, был написан также и некоторый испуг — ведь лицо представшего перед ним незнакомца походило на его собственное, подобно отражению в зеркале.
— Что ж, — проговорил он сквозь зубы, — кормилица меня не обманула!
Наконец он сумел побороть странное оцепенение, вызванное видом своего двойника, и, обернувшись к дворянину, вошедшему вслед за ним с обнаженной шпагой в руке, сказал:
— Маркиз де Лувуа, закройте дверь.
Из соседних комнат доносились звуки шагов и голоса королевской свиты. Увидев, что его распоряжение исполнено, король обратил на Анну Австрийскую суровый взгляд и сухо спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11