Среди них был и эмир Нуху в своем красочном традиционном наряде. Увидев названного сына, чисто выбритого и одетого в полувоенную форму управления транспортных работ, он удовлетворенно улыбнулся и не без гордости взглянул на других вождей. Но сам Дмитрий чувствовал себя отвратительно. За эти годы совсем отвык от европейской одежды и сейчас тесный френч, узкие брюки и тяжелые армейские ботинки сковали все тело. А тут еще оголенная кожа лица воспалилась и отчаянно чесалась, обдуваемая влажным и теплым ветерком.
Но приходилось терпеть. Вчера мистер Кейнсон провел с Дмитрием долгую беседу и предупредил, что на торжество прибудет верховный комиссар, упомянул о некоторых фактах и особенностях его характера.
Родившийся в Индии, в семье миссионера, Фредерик Джон Лугард решил посвятить свою жизнь созданию Британской империи. Блестяще окончил Королевский военный колледж и начал службу в одном из самых привилегированных полков. Но избыток энергии не позволил ему спокойно делать карьеру в столичном гарнизоне. Да тут еще случился бурный, и довольно скандальный, роман с одной замужней леди. Так что молодому офицеру пришлось покинуть Лондон и отправляться в Афганистан. Он отлично проявил себя во время похода на Кабул, а затем храбро сражался с махдистами на берегах Нила и отличился во время операций в Бирме и Восточной Африке.
Услышав этот рассказ, Дмитрий не удержался и фыркнул. Настолько некоторые моменты в судьбе Лугарда показались похожими на его собственную историю.
— Не вижу в этом ничего смешного, — проворчал мистер Кейнсон. — Лугард смелый офицер и расчетливый администратор. К подчиненным относится справедливо, но не терпит своеволия и лени.
— У меня нет таких качеств.
— Последнее время вы ведете себя слишком самостоятельно. Поступают жалобы на вызывающее поведение наглого араба, который слишком успешно увеличивает свое имущество. К счастью, все эти жалобы исходят от чернокожих, а их верховный комиссар очень не жалует. Недавно на нижнем Нигере какой-то местный Робин Гуд проткнул его отравленной стрелой. Лугард выжил, но после этого возненавидел туземцев, больше чем арабов. Теперь он лучше относится даже к французам!
Дмитрий промолчал, но англичанин продолжал свои наставления.
— Вы еще молоды, мистер Димитри, но уже должны знать, что комиссары и губернаторы, короли и президенты, меняются, а экономика и торговля остаются. Джентльмены из «Англо-ориентал Найджирия лимитед» и других солидных компаний вложили свои капиталы в руду, лес, пальмовое масло и заинтересованы в получении прибыли. Вы и я стали пайщиками некоторых из них и также заинтересованы в том, чтобы административный идиотизм не мешал торговле. Настоятельно рекомендую принять европейский вид, чтобы не раздражать верховного комиссара. Тем более что за старание на работе и боевую доблесть будете награждены медалью.
Церемония открытия железной дороги прошла очень торжественно — говорились речи, звучала музыка, гремели салюты. Лугард, невысокий лысеющий мужчина средних лет, был одет по-деловому — в куртку с засученными рукавами, из карманов которой торчали карандаши, блокноты и сигары. Он пристально осмотрел подчиненных, подергал свои висячие усы и в краткой речи дал понять, что власть Британской администрации несет мир и процветание, а те, кто с этим не согласен, будут наказаны. Под колючим взглядом его глубоко посаженных глаз, все почувствовали себя довольно неуютно. Приглашенные на церемонию эмиры и вожди племен сразу же поняли, что надо проявить покорность и стали кланяться до самой земли и бормотать здравицы в честь нового повелителя. Однако эмир Нуху и тут превзошел своих коллег. Он сделал вид, что только сейчас обратил внимание на малый рост верховного комиссара и, как бы по сердечной простоте, громко изумился:
— Этот малец — грозный молодец!
Стоявший рядом с Лугардом мистер Кейнсон перевел слова эмира и пояснил, что в торжественных случаях местные жители именно таким образом выражают восторг и восхищение.
— Туземцы весьма эмоциональны, сэр, — добавил майор Мак-Клинток. — Порой наивная искренность этих детей природы не знает границ.
Естественно, что после таких объяснений, эмиру Нуху было оказано благосклонное внимание.
Торжества закончились вручением наград, и на груди Дмитрия заблестели медаль на пестрой ленточке. Лугард критически взглянул на награжденного и заявил, что для хозяйственного освоения колонии нужны именно такие энергичные люди. Командовавший конными стрелками лейтенант за доблесть на поле боя получил высшую британскую боевую награду — Крест Виктории. Ордена и медали получили и другие лица, а верховный комиссар объявил, что это пока лишь малая часть щедрот, которые хлынут на доблестных строителей Британской империи после полного умиротворения султаната Сокото.
Недовольным остался один лишь майор Мак-Клинток, которому достался орден «За боевые заслуги».
— Сопливый мальчишка, в Африке служит недавно, а такую награду отхватил, — жаловался он мистеру Кейнсону. — Некоторые здесь годами пыль глотают, а он только из пулемета пострелял и сразу Крест Виктории получил. Если эта награда будет раздаваться всем молокососам, то скоро и русских пушек не хватит!
— Прошу прощения, сэр. Но причем здесь русские пушки? — удивился Дмитрий. Его, вместе с майором и почтовым чиновником, мистер Кейнсон пригласил к себе, чтобы обмыть награды в узком кругу.
— Согласно воле нашей обожаемой королевы Виктории, высшая боевая награда Великобритании чеканится из бронзы русских пушек, захваченных нашими солдатами во время Крымской войны, — торжественно произнес майор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178