После отмены крепостного права, несмотря на общий рост, снижался удельный вес текстильной промышленности. Матрешки - японское изобретение.
1952 год. Мой папа - генерал и старьевщик. У него шинель мышиного цвета. За ним бегают дворовые мальчишки и дразнят его немцем.
1953 год. У меня было счастливое сталинское детство, не хуже, чем у Набокова.
1954 год. 122-я средняя школа не раз являлась мне в Палашевском переулке, где в старые времена жили палачи, на месте кладбища. Во дворе школы было много человеческих костей и черепов. Черепами мы играли в футбол, а костями дрались. На вопрос, сколько времени, бабушка всегда отвечала не знаю.
1955 год. Родина послала меня продолжать учебу в Париж. Мы проехали Львов, Прагу, Елисейские поля. Мама сказала: "Видишь, это Елисейские поля". - "Да", соврал я.
1956год. Осенью в Париже оказалось мало черной икры. Было очень весело: советское посольство на рю де Гренель закидали яйцами с красной краской.
1957 год. Папа нашел во Франции памятник Ленину и нелегально вывез его в СССР. Когда мы ехали через весь Париж на школьном автобусе в советскую школу, нам запрещалось надевать пионерские галстуки на случай провокации. В школе, возле Булонского леса, я увидел первого живого писателя в своей жизни. Им оказался Катаев. Он сказал нам, советским школьникам: "Вы, может быть, ничего не поймете в этом образе, но кошки бывают очень длинными".
1958 год. По дороге на Каннский фестиваль в сером "Пежо-403" я сочинил свой первый роман "Война и мир". Мы плыли по Сене, и мама сказала: "Эти парни в клетчатых рубахах - американские солдаты". "Янки, гоу хом!" - про себя закричал я. Мы бросились на Солянку с длинной Танькой. Ты сказала, что это будет на Солянке. Мы ходили по Солянке и кричали: Катя, Катя! Кто взял трубку? Кто хрипел с бодуна, что ты никуда не поедешь? Потом пришла зареванная: моя любовница умерла! С перламутровыми руками. Смеешься, кашляешь. Говоришь: здравствуйте. Ну, вот и познакомились. С любовничком - бас-гитаристом.
1959 год. Мы бросались камнями. Французский хулиган с русской фамилией Орлофф мне камнем выбил передний зуб. Я вернулся в Москву.
1960 год. В Москве, от которой я отвык, оказалось, что хулиганов еще больше, чем в Париже. Они останавливали меня в Трехпрудном переулке и говорили: "Попрыгай!" Если я не прыгал, они меня били. Если я прыгал и в карманах у меня звенела мелочь, они отнимали у меня мелочь. Я решил дружить с хулиганами.
1961 год. Мы ходили с соседом на Красную Пресню поздно вечером смотреть бандитский район. Там всегда было жутко и что-то горело.
1962 год. Космонавты, сказала мне Катя, обязаны быть охуительно красивы. Мой друг-одноклассник, хулиган Коля, убил человека ножом, когда лез на голубятню, чтобы украсть белых голубей. Я очень удивился, когда его после убийства не стали пускать в нашу бандитскую школу учиться дальше.
1963 год. Хулиган Коля пришел ко мне домой и стал просить жвачку. Я дал ему подушечку французского клея, и он долго не мог раскрыть рот.
1964 год. В Москве было тридцать четыре театра, из них четыре детских. В театре Маяковского на представлении "Гамлета" ко мне пристал педераст. Я сидел ни жив ни мертв. С тех пор у меня Гамлет ассоциируется с Женей Харитоновым. Они сидели с Приговым на одной табуретке в мастерской скульптора Федота Федотыча и до смерти хохотали.
1965 год. Москвы как таковой не существует.
1966 год. А кто ездил по утрам на завод? В Марьину рошу на 13-м желто-синем тупорыле. Кто верил в рабочий класс? Катя, я так далек был от рабочего класса, что верил в него.
1988 год. Не зря Нью-Йорк, по-русски, ОН, Москва-ОНА.
Москва до сих пор горизонтальный женский город, где Кремль, влагалище все еще секретной, загадочной власти, оброс кольцом бульваров. Концентрический, круглый, как бублик, город. Катя раскинулась широко на постели русской равнины, в сонливой истоме, лежит себе, ковыряет в носу, со своими куполами-грудями-маковками. В ней доминируют женская истеричность, женские очереди, в ней женщин видно больше, чем мужчин. Город бабьей энергии, бабьих коммунальных ссор, охов-вздохов, паники, и московская походка - бабья, шаркающая.
Нью-Йорк, напротив, мужской, фаллический, мускулистый. Город вечного возбуждения, крепкой эрекции, где каждый яппи- сперматозоид, быстро текущий по тротуару Пятой Авеню в расчете на солнечный сентябрьский денек.

1967 год. Разностороннюю культурно-просветительскую работу среди трудящихся столицы ведут 226 клубов, домов и дворцов культуры, а также свыше 3 тысяч красных уголков.
1968 год. Москва - Третий Рим. Политическая теория обосновывает всемирно-историческое значение столицы Русского государства как политического и церковного центра. Изложена псковским монахом Филофеем в характерной для средневекового мышления религиозной форме. Исторической преемницей Римской и Византийской империй, павших из-за уклонения от истинной веры, является Московская Русь: "Два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не бысти", шепнула мне Катя.
1969 год. Длинная Танька под утро бежит по квартире блевать в туалет, поскользнувшись, сломала три ребра. Как удивительны замыслы тела! Когда она сломала три ребра, она совсем забыла, зачем она бежала в туалет, и больше об этом не вспоминала, только ахала и сердилась.
1970 год. Ты вышла брать машину, чтобы ехать домой. И когда ты села в машину, подвернулся попутчик и говорит: мне тоже в Теплый стан. И тогда я тебя перебил и сказал: - А вы разговаривали по дороге? - И ты мне что сказала? Нет. - И тогда я сказал: - Надо было разговаривать. И тогда, на Окружной дороге, он схватил тебя за волосы и стал тыкать тебя в свой мерзкий хуй и говорить:
1 2 3 4